"Владимир Хлумов. Прелесть (Повесть о Новом Человеке)" - читать интересную книгу автора

белыми мраморными ступенями, с яркими блистающими фонтанами, идущими
по ступеням двумя молодыми людьми. Он и она. Храм, словно былинный
русский богатырь, дружелюбно принимает гостей и благословляет молодых
на долгую праведную жизнь.
- Третий сон Веры Павловны, я думаю, что в эпоху перестройки. Вера
Павловна должна была бы работать в кооперативном сортире, где-нибудь
напротив пивбара Жигули. - Преувеличено едко прокомментировал Андрей и
сам же от этого смутился.
- Какая странная и желчная идея, - Воропаев внимательно посмотрел на
Андрея, - Вы наверняка ее где-то позаимствовали.
- Есть человек... - стушевался Андрей.
- Ну-ну. - буркнул Вениамин Семенович и нажал на газ.
На Чкаловской Воропаев не стал подъезжать прямо к дому, а остановился
чуть поодаль на крутом спуске.
- Все-таки мир удивительно тесен. - изрек Воропаев, разглядывая через
желтеющие кроны далекий подъезд, - Наверное, из-за малости объема.
Ведь я на этом спуске многие дни провел. Стерег политического
преступника, дурак, разве ж я знал, какой редкий человек здесь жил.
Теперь часто мне хочется с ним о жизни поговорить, да где уж, поздно,
раньше надо было думать, а не жить по инерции.
- А меня Андрей Дмитреевич однажды потрепал по головке и сказал:
новая Россия подрастает. - вспомнила Катерина.
- Нда, - со значением выдал Воропаев.
Потом он вышел, галантно открыл даме дверцу и проводил под руку к
подъезду. Со стены на них поглядывал стилизованный академик Сахаров.
Воропаев под этим взглядом как-то скукожился и без особой надежды
спросил:
- Значит, в электричке был совсем другой гражданин?
- Совсем другого покроя, - подтвердила Катерина и исчезла в парадном.
Воропаев повернулся, устало поглядел на пролетавшие к Таганке
красивые иномарки, потом с ненавистью отыскал свой жигуль, купленный
по разнарядке на излете восьмидесятых, потом вспомнил свои шесть
соток с белым силикатным домом по Владимирской дороге, которым он
раньше гордился, а теперь иначе как сараем не называл. Надо бы
супругу свозить - парники поправить, да убраться к зиме.
Ехали обратно по Садовому. Андрей словно волчонок выглядывал с
заднего сидения. Воропаев рассказывал детали утреннего происшествия.
- Что интересно, все шестеро погибших - одна компания, технари, с
гитарами, отмечали в лесу какой-то свой юбилей. Знаешь, костерок,
палатка, - Воропаев довольно точно напел, - "Возьмемся за руки,
друзья...", взялись, блин.
- Может быть, они там в лесу что-то съели? - вставил Андрей.
Казалось, он не слишком вникал в суть дела, а думал о чем-то о своем.
- В том то и дело, что отравления нет, язвенники, конечно, поголовно,
да и какая у них была жизнь, столовские котлеты, кухонные разговоры и
шестиструнная Ленинградского завода. - Воропаев задумался на секунду,
- Нет, не отравление. Да и кроме них еще были пострадавшие, Катерина
манекенщица, например, понравилась? Конечно понравилась, ну молчу,
молчу. Вполне живая, правда, несла вначале Бог знает чего, но к ночи
совсем пришла в себя, а те вот так...