"Акияма Хироси. Особый отряд 731 " - читать интересную книгу автора

Хигаси-Хонгандзи и универсального магазина Акибаяси к реке Сунгари. Билетов
никто не покупал. Кондуктор, высокий русский из эмигрантов, недовольно
смотрел, как мы один за другим выходили из вагона. Сходивший последним очень
испугался, когда кондуктор подтолкнул его в спину, да и у остальных на душе
был какой-то неприятный осадок от этой бесплатной поездки.
У реки мы уселись на чахлую траву. На другой стороне виднелись красивые
ярко-желтые здания, а выше по течению - красные дуги ферм железнодорожного
моста. Из уютного клуба на берегу реки доносилась веселая [46] музыка,
похожая на легкую рябь, пробегающую по величаво спокойной глади реки.
Накано повесил на дерево полотенце и сказал:
- Вы можете гулять в пределах видимости этого знака.
Приехавший вместе с нами уже не молодой одинокий вольнонаемный служащий
по имени Китадзима шутливо заявил:
- Что ж, господин Накано, в таком случае я позволю себе покинуть вас.
Ухмыльнувшись, он преувеличенно вежливо взял под козырек.
- Теперь ты, наверное, будешь занят. Привет супруге! - засмеялся
Накано.
- Смотри, с пустыми руками не возвращайся, - весело поддержал его
Сэкинэ.
Те, кто знал, что Китадзима холостяк, понимали, о чем идет речь, и
ухмылялись. Мне приходилось сталкиваться с Китадзима в столовой для
холостяков, и я тоже начал догадываться, в чем дело.
- А ты чего смеешься? Это не твоего детского ума дело! - выбранил меня
Сэкинэ, хотя лицо его было не строгим.
К нам подошел уличный фотограф китаец, и мы окружили его. Пятерка, в
которой был Хаясида, тоже присоединилась к нам.
- Ну как, господа солдаты, не угодно ли? - заговорил с нами фотограф на
хорошем японском языке. Польщенные тем, что нас назвали "господами
солдатами", мы оживились. Один из нас сказал:
- Нам хотелось бы сфотографироваться, но только мы не можем сказать
вам, куда прислать фотокарточки.
- Да этого и не нужно, Я делаю моментальные снимки. Через пятнадцать
минут они будут готовы.
С этими словами фотограф нацелился на нас большим фотоаппаратом и хотел
снимать. Мы уже стали позировать, но тут Сэкинэ закричал:
- Эй, брось, такие снимки нельзя делать!
Фотограф ушел, кисло улыбаясь.
- Мне что-то совсем не хочется возвращаться в отряд, - неожиданно
проговорил Хаясида, молча глядя на синее небо. [47]
- Смотри, услышат! - предостерегающе сказал я, но товарищи из его
группы поддержали Хаясида.
- При таком начальнике группы... и правда не захочешь! - недовольно
проговорил один.
- В группе за тобой охотится начальник, а пойдешь в увольнение - за
тобой охотятся шпионы... Разве этот фотограф не показался вам
подозрительным? - заключил другой.
- Ладно, хватит, не стоит портить себе настроение, - пытался успокоить
их я.
Но разговор в таком духе продолжался. Хаясида очень хотелось излить все
то, что у него накипело в душе против Комия.