"Александр Евсеевич Хинштейн. Какого цвета страх " - читать интересную книгу автора

"А Березовского уважаете?" - спросил я.
Конечно, Березовского следователь не уважал. Однако это не помешало ему
предъявить мне совершенно абсурдное, идиотское обвинение, а потом, в
нарушение всех мыслимых и немыслимых законов, попытаться отправить меня во
Владимирскую психиатрическую больницу, когда, больной гриппом, я лежал дома.
"Как же так, - втолковывал я следователю Гордиенко, - в УПК ведь
написано четко: принудительный привод возможен лишь в случае, если лицо не
явилось на допрос без уважительной причины, но у меня же бюллетень! Вы же
знаете, что в болезненном состоянии все процессуальные действия запрещены".
"Вот заодно и полечимся", - отвечал он. Когда же терпение его подошло к
концу, он приказал двум оперативникам МВД выводить меня силой. И пулей
выскочил из квартиры. Он не хотел смотреть, как заламывают руки.
Логика у него вообще была странной.
"Понимаете, - объяснял Гордиенко, - допустим, я откажусь от вашего
дела, встану на дыбы. Для вас все равно ничего не изменится: дело отдадут
другому. У меня же начнутся проблемы, к серьезным делам меня уже не
допустят, и я не смогу послужить Родине. А вдруг там будет что-то
серьезное?!"
Он как будто хотел быть честным в рассрочку, словно жизнь - всего лишь
черновик, который можно потом переписать набело. Ему было всего двадцать
пять, и его отец-генерал возглавлял российское бюро "Интерпола". (Летом 2001
года генерал Гордиенко был назначен начальником Главного управления
уголовного розыска МВД России.)


* * *

Своего первого следователя - капитана Рубашкина - я увидел в изоляторе
временного содержания "Хорошево-Мневники".
Уже под вечер дежурный контролер поднял меня с деревянной шконки и
завел в комнату свиданий. Капитан Рубашкин, радостно улыбаясь, двинулся мне
навстречу, протянул руку. Улыбка была его главной отличительной чертой. Он
весь светился, словно не было для него приятней занятия, чем допрос в
субботний день.
"Вы хоть понимаете, что творите?" - зло спросил я, ощущая, как
проклятый запах немытого тела медленно заполняет тесную комнатку.
"Вы только не волнуйтесь, - широко улыбнулся Рубашкин, - мы во всем
разберемся".
"Но я же ни в чем не виноват".
"Разберемся".
Он старательно заполнил протокол допроса. Без каких-либо эмоций
написал, что обвиняемый Хинштейн отказывается от показаний в соответствии со
статьей 51 Конституции РФ. Так же спокойно отреагировал, когда я вписал в
протокол, что считаю возбуждение дела незаконным и инициированным
замминистра внутренних дел Рушайло.
Он вообще был на редкость спокойным и выдержанным, этот капитан
Рубашкин. Спокойно объявил, что мне предъявляется обвинение. Спокойно
сказал, что мерой пресечения избирается подписка о невыезде. Спокойно
выпустил на волю, пожелав всего самого доброго.
Только потом, уже на воле, я узнал, что начальник ГУВД Николай Куликов,