"Александр Евсеевич Хинштейн. Какого цвета страх " - читать интересную книгу автора

казнокрады по-прежнему боятся печатного слова. Боятся правды, не возмездия,
не закона - именно правды.
Я окончательно понял это, сидя в тюремной камере или, как говорят опера
и уголовники, в "крытке". Именно там - на жесткой шконке - и пришла мне в
голову идея продлить жизнь опубликованных ранее заметок, собрав их в
отдельной книге.
Я сознательно не вносил никаких принципиальных правок в заметки,
которые публикуются в этой книге. Единственно - я сопроводил их
комментариями, ибо, как мне кажется, многое из того, что остается за кадром,
представляет существенный интерес: кулисы подчас завлекательнее сцены.

Дело № 1
РУШАЙЛО, ОРЛОВ И ПОДЕЛЬНИКИ

Поднялся со стула, и в голове сами собой возникли симоновские строчки:
"Я вышел на трибуну в зал, мне зал напоминал войну..."
Я смотрел на людей, сидящих передо мной. На золотое шитье их погон. В
зале было тихо...
"А тишина - ту тишину, что разрывает первый залп..."
Те, кто выходил раньше, произносили красивые, правильные слова: о
нужной, мужской работе. Об Отечестве и его защитниках. Благодарили
руководство МВД и Главное управление кадров за оказанную честь...И я понял,
что не могу, не имею попросту права уподобляться этим людям. Слишком мало
времени прошло с того майского вечера, когда тяжелая кованая дверь тюремной
камеры захлопнулась за моей спиной...
- При позапрошлом министре меня посадили в тюрьму. - Я до боли сжал
кулаки, чтобы не выдать волнения. - При прошлом - в сумасшедший дом. При
министре нынешнем я стал лауреатом премии МВД. Значит, в системе
действительно начались реформы...
На какую-то секунду в зале воцарилась глухая, тягостная тишина. Но
когда замминистра, а за ним и начальник Управления кадров захлопали, зал
взорвался аплодисментами, хотя сквозь канонаду хлопков я явственно услышал,
как редактор ведомственной милицейской газеты сказал своему соседу:
"Хинштейн - в здании МВД, лауреат! До чего мы дожили!"
И правда, до чего?
Почти три года не было для генералов МВД журналиста более ненавистного,
чем я. Они пытались делать вид, что мои статьи ничего для них не значат, но
я-то понимал: это не так, потому что иначе не травили бы они меня, не
бросали бы за решетку, не объявляли в розыск. Маленький комар может свести с
ума своим писком даже огромного медведя.
Сегодня большинства этих людей уже нет. Им на смену пришли другие: не
знаю ещё - более ли честные, более ли принципиальные - будущее покажет. Но
другие.
Пройдет ещё какое-то время. Эпоха правления Рушайло станет историей.
Притупится острота воспоминаний, осядут на дне памяти фамилии его
гауляйтеров. Но я никогда не забуду тех страшных лет. И всякий раз, заходя в
здание МВД, буду вспоминать, как студеным январским вечером стояли перед ним
тысячи людей, пришедшие на митинг в мою защиту. Как держали транспаранты и
плакаты мои коллеги - не только из "МК" - из всех, наверное, честных, не
продавшихся ещё газет: из "Совершенно секретно", из "Новой газеты", из