"Тони Хиллерман. Охота на барсука " - читать интересную книгу автора

Сам Липхорн к тому времени уже не придерживался индейских обрядов, не
подносил восходящему солнцу щепотку цветочной пыльцы, но по-прежнему
трепетно относился к древним обычаям своего народа.
В то утро, однако, он имел все основания поваляться подольше. В тихой
спальне спала профессор Луиза Буребонетт, и Липхорну не хотелось ее будить.
Вот он и лежал себе под простыней, наблюдая, как алеет на востоке небо,
слушал, как фырчит на кухне кофеварка, и прикидывал, как ему, черт возьми,
поступить с именами, которые дал ему Гершвин. Интересно, какое решение этой
дилеммы предложила бы Луиза, поделись он с ней. Эмма посоветовала бы
выбросить из головы. Сказала бы, что без толку отправлять грабителей за
решетку - вместо этого их нужно лечить от внутренней дисгармонии, приводящей
к дурным поступкам. Обряд Горного Пути изгонит из них темный ветер и
восстановит душевное согласие - хожо.
Размышления Липхорна прервал звон посуды на кухне. Он вскочил из
постели и накинул махровый халат. Уже одетая, Луиза стояла у плиты и пекла
оладьи.
- Использую вашу смесь, - сообщила она. - Оладьи получились бы вкуснее,
если б у вас нашлась пахта.
Липхорн налил себе кофе и сел за стол. Наблюдая за Луизой, он вспоминал
десять тысяч других завтраков, когда с этого же самого стула смотрел на
Эмму. Она была меньше ростом, тоньше и всегда носила юбки. На Луизе же были
джинсы и фланелевая рубашка. У нее были короткие седые волосы, тогда как у
Эммы длинные, черные и блестящие - единственный предмет ее гордости. Она
никак не хотела их стричь - даже для операции на мозге, которая ее и убила.
- Рано вы встали, - заметил Липхорн.
- Всему виной ваши обычаи, - объяснила Луиза. - Старожилы, с которыми я
планирую сегодня побеседовать, уже час как на ногах.
Этнограф из Университета Северной Аризоны, Луиза собирала и записывала
индейские легенды и мифы.
- Как там ваш переводчик? Вы с ним связались?
- Попытаюсь еще раз после завтрака. Молодые люди встают в нормальное
время.
Они принялись за оладьи.
- У вас что-то на уме. Угадала?
- Почему вы так считаете?
- Потому что так оно и есть. Я еще вчера вечером заметила, когда мы
ужинали в "Навахо". Пару раз вы собирались мне что-то сказать, но
передумывали.
Все верно. Отчего промолчал? Да потому, что это слишком напомнило бы
отношения с Эммой, их совместные обсуждения того, над чем он работал. Но
теперь, при свете дня, Липхорн не усмотрел в этом ничего дурного и рассказал
Луизе про Герш-вина, три имени и свое обещание.
- Скрепили договор рукопожатием? Все ваши мужские рыцарские штучки?
Он ухмыльнулся. Луиза сразу брала быка за рога, и это ему в ней
нравилось.
- Нет, - ответил он. - Все сведения Гершвин записал на листке и оставил
его на столе. Мы поняли друг друга без слов: если я забираю листок, то
поступаю с ним как мне заблагорассудится. Но в любом случае подразумевалось,
что я обещаю сохранить его имя в тайне.
- И вы взяли листок?