"Тобиас Хилл. Любовь к камням " - читать интересную книгу автора

Ранделл и Бридж XII, Лондон. Лудгейт-Хилл.
Закрыв часы, Даниил прислушался. Сквозь негромкие уличные звуки
доносился шум реки. Если закрыть глаза, все вновь окажется таким, словно он
перенесся обратно в 1820 год. Снова стал девятилетним. Лежащим на крыше без
сна, прислушиваясь к речному шуму и думая о бриллиантах.
"Ничто здесь не изменилось, - подумал Даниил. - Кроме меня".
Он посмотрел на Тигр. В воде поблескивали отражения огней. На дальнем
берегу в подступавших к реке лачугах было темно. Вода поднималась, пенясь
вокруг кирпичных опор моста.
Ш-ш-ш.
Прислушиваясь, Даниил начал вспоминать то, на поиски чего отправился,
любовь к брату с его любовью к вещам. И отступил назад, словно теряя под
собой опору, голова закружилась от воспоминаний. Он словно бы провалился в
себя, представил себе, что оставил и утратил.
Дом с двумя дверями. Пчел во дворе. Невредимого Залмана. Живую Рахиль.
Он закрыл глаза и услышал шум Тигра, бурлившего в ночи.
1820 года не было: Даниил вспомнил, что знал этот год по другой системе
отсчета. 1820-й в мусульманском летоисчислении был 1198-м. Он вспоминал
себя, девятилетнего, одного в синагоге. Считающего века с сотворения мира.
Снаружи Залман звал его, выкрикивая название реки.
Сколько Даниил помнил, они носили названия рек.
Братьев прозвали наименованиями Двух Вен еще до того, как государство
дало им фамилию, Бен Леви, еврейскую, записанную по-арабски в канцеляриях
турецкого наместника. Слова эти были их частью, думал Даниил. Первым делом
имена, потом - названия рек. Фамилия была последней и самой незначительной.
1820. 1198. Менялись даже названия годов. "Фрат, ты там? Фрат, ты
где?" - мальчишеский голос у открытого окна.
Семья их была небольшой. Хагав и Лия Леви умерли от холеры через год
после рождения Залмана. Даниил помнил родителей очень смутно. Его семьей
стали Рахиль и Юдифь. Их было более чем достаточно.
Рахиль и прозвала их Евфратом и Тигром, хотя впоследствии не
употребляла этих прозвищ. Манеру называть братьев так переняли выжившие Бен
Леви, потом семьи, с которыми они некогда были связаны, давние
свойственники. И наконец, рыбаки в доках, бедуины, пьющие, как козы, из
уличного фонтана, турецкий страж порядка при полуденном обходе.
Залман был Тигром, Даниил - Евфратом, Фратом, как его звали. Это были
хорошие прозвища. Братьям они нравились, потому что благодаря прозвищам они
нравились окружающим. Залману было шесть лет, Даниилу - девять.
Прозвища были хорошими, потому что приносили удачу. Эти реки были еще
одним объектом веры, а в старом Багдаде было полно всяких вер. Были сабейцы
со своим обожествлением воды и звезд. Бабушка Юдифь со своими темными
приметами еврейского каббализма. Юсуф - торговец медом, и Юсуф - городской
нищий со своими бедуинскими суевериями. Когда братья были маленькими и еще
ничего не понимали, сезоны разлива рек имели свои плюсы - тогда им приносили
жертвы в виде лакомств, словно Тигр и Фрат обладали чародейными силами,
способными спасти от гибели.
Прозвища были хорошими, потому что подходили им. Случайных прозвищ не
дают. Залман не мог быть Евфратом, а Даниил - Тигром. И наконец, прозвища
были хорошими, так как под ними можно было скрываться.
Возле реки или в синагоге, где они проводили время, братья слышали, как