"Тобиас Хилл. Любовь к камням " - читать интересную книгу автора

богат издавна, в течение столетий. Если кто и знает о "Трех братьях", то,
думаю, она. Знаете, я брал уроки английского у лондонской девушки, похожей
на вас.
- Угу.
Сиденье становится влажным от пота.
- Угу. - Он кивает. - Рифмованного сленга кокни. "Злая вьюга" вместо
"супруга". Я вот думаю, не устраиваете ли вы мне злую вьюгу?
- Мне нужны только сведения.
- А на них требуется время. Мне необходимо управлять компанией,
оплачивать множество счетов, детей у меня столько, что не хочется и
вспоминать. Так вот, Турция большая страна - она велика, как три или четыре
ваших Великобритании. Но я скажу вам, как найти эту женщину, за плату. Один
процент. Один процент стоимости этой вещи, авансом.
- Я не заинтересована в продаже этой драгоценности.
- Не заинтересованы? - Президент компании смеется и становится
отталкивающим. - Бросьте вы эту чушь. У меня уши вянут, драгоценность - те
же деньги. Какая разница? Собираетесь носить ее? Я в любом случае хочу
получить свою долю. Сколько может стоить такая вещь?
- Невозможно сказать. Столько, сколько покупатель дал бы за нее.
Араф гасит сигарету о кебаб.
- Оставьте. Будем исходить из того, что камни настоящие, так? Только
они могут стоить три-четыре миллиона долларов. Плюс к этому стоимость оправы
и история вещи. Раз она принадлежала королеве Англии, значит, на нее всегда
есть спрос. Я оценил бы драгоценность в шесть с лишним миллионов долларов.
Проблема в том, что моя доля от этой суммы составит шестьдесят тысяч, а вы -
прошу прощения - не производите впечатления обладательницы таких денег. Я
прав?
Рубины по-прежнему лежат на столе. Ярко-красные среди объедков. Я
собираю их.
- У меня есть эти камни, - говорю я. - Самый маленький стоит четыреста
долларов. Я отдам его вам сейчас, а самый большой потом. Если ваши сведения
окажутся точными.
Он вздыхает, манит пальцем официанта и жестом показывает, чтобы
выписали счет. Тот, что покрупнее, приносит его на узорчатом медном блюде.
Араф протягивает ему золотистую карточку, ждет, когда официант возьмет ее и
выйдет. Потом, спокойный и серьезный, подается ко мне:
- Если я не получу процента, вы ничего не узнаете.
- Я не смогу продать эту вещь.
- Не сможете или не захотите?
- Вы просите процент от ничего. Я предлагаю вам две тысячи долларов.
Араф пожимает плечами:
- Продать ее вы сможете запросто. Через меня. И никакая цена не
является достаточно высокой за верные сведения. Послушайте, я даю вам
фамилию и адрес. Могу посадить сегодня же ночью на самолет. Что скажете?
Официант подходит к Арафу, что-то шепчет ему на ухо. Золотистая
карточка полускрыта в его руке, словно он собирается показать с ней фокус.
Лицо президента компании постепенно каменеет. Он встает, тянет руку к
бумажнику. Голоса их сливаются в глухом бормотании по-турецки.
- Я почистила зубы.
Вернулась Лейла. Мужчины не смотрят на нее. Тогда она улыбается мне.