"Сьюзен Хилл. Однажды весенней порой (Сб. "Современная английская повесть")" - читать интересную книгу автора

Ничто не ускользало от их глаз. Они знали, сколько раз она, миновав
четыре луга, спускалась по пологому склону через березовую рощу к
Хелм-Боттом и как долго оставалась там, сжавшись в комочек возле того
места, где упало дерево. Знали и о том, что она ходит - и не днем, а по
ночам - на погост и как часто бывает там. Им было известно все. И хотя она
накрепко затворяла дверь и запирала окна, и вязы стояли плотной стеной, а
папоротники поднялись в человеческий рост, и до ближайшего дома было не
меньше мили, а до деревни - и все три, она чувствовала, что они следят за
каждым ее движением, слышат ее голос и ее плач.
Она сидела, шила, и в доме было тихо, как в гробу, и за стенами тоже
царила тишина, и стволы берез стояли в лунном свете, словно алебастровые
колонны.


На верхнем этаже дома в Фосс-Лейн Джо лежал в постели, но глаза его
были открыты, и сквозь узкую щель между шторами он видел синюю полоску
ночного неба и думал о Рут - как он всегда думал о ней - с любовью и
страхом за нее. Джо знал, что все, в чем она нуждается, ей может дать
только он; вся ответственность за нее, лежавшая на его брате, теперь легла
на его плечи, а он не был уверен, что всегда сумеет быть на высоте,
боялся, что его собственное горе, которое он таил в себе, может
когда-нибудь помешать ему помочь ей, и у него не хватит сил преодолеть
это. Она сказала: "Я справлюсь. Мне никто не нужен". И только он один
знал, что это неправда.
Он чувствовал себя очень усталым. И все же в конце концов он всегда
находил в себе что-то, какую-то крупицу энергии и надежды, за которую мог
ухватиться, как за талисман, и почерпнуть в ней силу. И если он поддавался
страху, то никогда не поддавался отчаянию. Он умел владеть собой.


До нее стали долетать какие-то звуки. Белка или ночная птица пробегала
по железной крыше сарая в другой половине сада, а может быть, эти звуки
рождались просто сами собой у нее в голове. Она сложила наволочку, убрала
иголку, нитки и наперсток в простеганную изнутри рабочую корзинку. Потом
поднялась наверх в спальню; ей казалось, что руки и ноги у нее налиты
свинцом. Она знала, что должна лечь спать и сон ее, как всегда теперь,
будет темен, душен и тяжел, словно на нее навалили комья земли и покрыли
сверху дерном. Она не видела снов, лежала не шевелясь, и ей не хотелось
пробуждаться, не хотелось встречать новый день.
Но сегодня она внезапно проснулась среди ночи, проспав всего час, и
ощутила тишину дома и тишину за его стенами и вспомнила, что ей следует
сделать. Со дня смерти Бена минуло полгода, и пришел срок: теперь она
должна узнать все подробности о том, как это случилось, узнать то, что она
старалась отодвинуть от себя, зажимала уши и взвизгивала, чтобы не
слышать, что говорят. И им не удалось заставить ее услышать. И в конце
концов они ушли. И она узнала только одно: в Хелм-Боттом упало дерево и
убило Бена.
Поттер, человек, который был там с Беном, живет в миле отсюда за
выгоном. Завтра она пойдет туда. Завтра.
Она уснула.