"Джек Хиггинс. Мыс Грома " - читать интересную книгу автора

клавишам. Справа от него на небольшом пюпитре стоял раскрытый дневник. Вид у
него был очень сосредоточенный.
- Как продвигаются дела? - весело спросил Бейкер.
- Подожди, пожалуйста, минутку, старина.
Бейкер пожал плечами, уселся в кресло у камина и взял журнал. Царившую
в комнате тишину нарушало лишь постукивание по клавиатуре компьютера, затем
у Трэверса внезапно вырвалось: "О боже!", а еще несколько минут спустя:
"Нет, не могу поверить".
- Ради всего святого, что там, Гарт?
- Потерпи еще минутку, старик, уже почти все.
Бейкер сидел как на иголках, но вот, спустя некоторое время, Трэверс со
вздохом откинулся на спинку стула.
- Все. Сейчас распечатаю весь текст.
- Есть что-нибудь интересное?
- Интересное? - У Трэверса вырвался хриплый смешок. - Это еще мягко
сказано. Прежде всего должен заметить, что это не официальный бортовой
журнал судна, а большей частью отчет частного лица об особых
обстоятельствах, сопутствовавших его последнему рейсу. Возможно, он пытался
как-то обелить себя, кто знает, но этот документ - настоящая сенсация,
причем это еще мягко сказано. Главное состоит в том, чтобы решить, что мы с
ним собираемся делать.
- Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?
- Прочти сам. А я пока пойду и приготовлю еще кофе, - сказал Трэверс,
когда распечатка замерла. Он сложил листы и вручил их Бейкеру, который,
усевшись в кресло у камина, стал читать.
"Берген, Норвегия, 30 апреля 1945 года. Я, Пауль Фримель, приступаю к
ведению данного дневника скорее ввиду необычного характера задачи, которую
мне предстоит выполнить, нежели по какой-либо иной причине. Мы вышли из Киля
двое суток назад на этой подводной лодке номер 180. В сущности, я являюсь
командиром судна, которое было повреждено при бомбардировке, когда оно еще
строилось в Киле в 1943 году. Мне достоверно известно, что нашей лодке
присвоен номер уже не существующего корабля. Приказ, полученный мною от
гросс-адмирала Деница, не оставляет места для двусмысленного толкования.
Пассажир, которого я должен буду взять на борт, прибудет сегодня вечером из
Берлина, хотя мне с трудом в это верится. При себе у него будет четкий
приказ, написанный рукой самого фюрера. От него я узнаю, куда нам предстоит
отправиться".
Дальше текст в дневнике обрывался. Следующая запись была сделана
вечером того же дня.
"Я получил приказ следовать к взлетно-посадочной полосе, где
приземлился самолет марки "файзелер-шторх". Через несколько минут оттуда
вышел офицер в форме генерала СС и спросил, являюсь ли я капитаном третьего
ранга Фримелем. Он так и не назвал себя, хотя у меня тогда возникло смутное
ощущение, что раньше я его уже видел.
Выйдя на пирс, он, прежде чем взойти на борт, отвел меня в сторону и
вручил запечатанный конверт! Вскрыв его, я обнаружил внутри приказ самого
фюрера, о котором упоминалось в полученном мною личном приказе
гросс-адмирала Деница. В нем говорилось следующее:
От руководителя и канцлера Германии.
Настоящим рейхслейтер Мартин Борман наделяется от моего имени