"Джек Хиггинс. Орел приземлился ("Лайам Девлин") " - читать интересную книгу автора

сесть в ближайший самолет и никогда не возвращаться. Но я возвращался, и не
раз, и даже написал об этом книгу.
Когда я вернулся на кладбище, камень в честь Штайнера и его людей был
точно в том же положении, в котором я его оставил. Я еще раз проверил
надпись, чтобы убедиться, что не выставляю себя на посмешище, сделал
несколько снимков в разных ракурсах, затем поспешил к церкви и вошел в нее.
В нижней своей части колокольня отделялась занавеской. Я зашел за нее.
На перекладине аккуратно висели алые и белые стихари хора мальчиков, там же
стоял старый, окованный железом сундук, сверху из темноты спускалось
несколько веревок от колоколов, а на стене висела доска, которая сообщала
всему миру, что 22 июля 1936 г. был великий колокольный перезвон. Я с
интересом отметил, что Лейкер Армсби был отмечен как один из шести
звонарей, осуществлявших этот перезвон.
Еще интереснее были отверстия в доске, которые в свое время заделали
гипсом и закрасили. Отверстия шли дальше по стене и явно были образованы
пулеметной очередью, что казалось уж совсем невероятным.
Искал я церковную книгу, где регистрировались похороны, но не нашел ни
книг, ни документов. Выйдя из-за занавески, я заметил в стене за алтарем
маленькую дверцу. Когда нажал на ручку, дверь легко открылась, и я вошел в
помещение, явно ризницу, маленькую комнату, обшитую дубовыми панелями. Там
стояла вешалка, на которой висели две рясы, несколько стихарей и риз,
большой дубовый старомодный шкаф и письменный стол.
Прежде всего я открыл шкаф и сразу же нашел то, что мне нужно. На
одной из полок были аккуратно сложены всевозможные церковные книги. Книг,
регистрирующих похороны, было три, и 1943 год был во второй. Я быстро
перелистал страницы, чувствуя, что меня ожидает огромное разочарование.
В ноябре 1943 г. зарегистрировано было две смерти, обе относились к
женщинам. Я лихорадочно начал листать назад, к началу года, что заняло
немного времени, затем закрыл книгу и положил ее на место. Значит, простой
путь был для меня заказан. Если Штайнер, кем бы он ни был, был похоронен
здесь, он должен быть записан в книгу. Это незыблемая статья закона Англии.
Так что же это все означает, черт побери?
Я открыл дверь ризницы и вышел, прикрыв ее за собой. В церкви я увидел
двоих из паба: Джорджа Уайльда и чернобородого, в руках которого я с
тревогой заметил двустволку.
Уайльд мягко сказал:
- Я же советовал вам уехать, сэр, вы должны это признать. Почему же вы
ведете себя неразумно?
Чернобородый сказал:
- Какого черта мы ждем? Давай покончим с ним.
Он двинулся с удивительной быстротой для человека его роста и схватил
меня за отвороты плаща. В этот момент дверь в ризницу отворилась, и к нам
вышел Верекер. Один бог знает, откуда он появился, но я, безусловно, был
рад его видеть.
- Что, скажите на милость, здесь происходит? - требовательно спросил
он.
Чернобородый ответил:
- Предоставь это нам, отец, мы справимся.
- Не надо, Артур Сеймур, - сказал Верекер. - Отойди.
Сеймур тупо уставился на него, не отпуская меня. Я мог бы окоротить