"Фиона Э.Хиггинс. Заклинатель" - читать интересную книгу автора

за ложку.
Алуф пустил по кругу кувшин с пивом; Пин до краев наполнил свою
деревянную кружку, поднял ее и обратился к Бьягу.
- Я очень вам благодарен, - сказал он и сделал большой глоток.
Но только он приготовился зачерпнуть ложкой дымящиеся кусочки мяса в
густой подливе, на кухне появился еще один человек: пожилой мужчина молча
подошел к столу и занял место во главе, на резном стуле. Пин на него едва
взглянул: он был слишком занят едой; зато девушка, вошедшая следом, сразу
привлекла его внимание. По ее виду было неясно, узнала ли она его; однако
после такого безумного дня Пин уже ничему не удивлялся: взгляд его уперся
прямо в темные глаза Юноны Пантагус.
За едой они беседовали. Правда, тем для разговора было немного -
главным образом погода (Алуф заявил, будто даже Фодус несет свои ядовитые
воды медленнее, чем обычно, - до того крепок мороз) и Серебряное Яблоко
(Бьяг располагал самыми свежими новостями об очередном трупе, выловленном из
Фодуса. "Река выплюнула его, как будто ей не понравился вкус", - рассказывал
он в своей особой, неподражаемой манере). Пин почти все время молчал, только
ел - до тех пор, пока не почувствовал, что сейчас лопнет. Время от времени
он бросал взгляды из-под ресниц на Юнону, и всякий раз оказывалось, что она
смотрит прямо на него. Когда их знакомили, девушка едва заметно улыбнулась,
но и только. Когда она на мгновение отвернулась, Пин воспользовался этим,
чтобы взглянуть на нее повнимательней. Густые черные волосы локонами
ниспадали на плечи; взгляд темных глаз был глубок, как колодец. Кожа ее была
до того белой, что, когда Юнона глотнула вина из бокала, Пин был совершенно
уверен, что видел, как по внутренней поверхности ее горла пробежала алая
струйка. Мистер Пантагус сидел рядом - на сей раз без бороды и усов; вид у
него был болезненный и усталый, но веселая и оживленная болтовня девушки,
кажется, возвращала ему силы.
В конце концов всеобщее внимание неизбежно обратилось на Пина, и
мальчик с неохотой поведал о своих несчастьях. Он рассказал, как и почему
остался без ночлега (все присутствующие были наслышаны о Бертоне Флюсе, а
потому сочувственно заахали и заохали), о том, что работает на мистера
Гофридуса (всем захотелось побольше узнать про потягивание за пальцы ног,
дерганье за язык и прочие хитроумные приемы), и, наконец, о том, как
стережет по ночам покойников.
- А бывало хотя бы однажды, чтобы покойник, которого ты стерег, вдруг
очнулся? - спросил Бьяг. - Ведь ты ради этого их стережешь?
- Нет, лично со мною такого не случалось, - осторожно ответил Пин,
чувствуя на себе пристальный взгляд Юноны.
- А вы превосходно владеете словом, мастер Пин, - задумчиво произнес
мистер Пантагус; это были первые его слова за вечер.
- Если я и в самом деле хорошо говорю, это заслуга моей матери, - тихо
ответил Пин. - Она происходила из почтенного рода - Дермогилов. И очень
многому меня научила - читать и писать, думать о других, пользоваться ножом
и вилкой.
- А как твоя фамилия? - спросила миссис Сытвуд.
Пин ответил не сразу. Ведь он не мог не ответить вообще: это было бы
странно; и в то же время ему не хотелось, чтобы его вышвырнули из дома
миссис Сытвуд, не дав даже переночевать.
- Карпью вроде бы? - брякнул Бьяг. - Ведь так ты сказал, когда мы