"Пауль Хейзе. Лесной смех " - читать интересную книгу автора

они словно замерли, вероятно, боясь себя выдать своими голосами. Ho теперь
я, по крайней мере, знал, что все дело было не в привидениях, а в чем-то
вполне земном и реальном. B конечном счете, так ли уж важно было знать,
какие именно деревенские шалопаи развлекались таким образом, если их голоca
и в самом деле так мило звучали? Но, совсем уж собираясь уйти, я обнаружил
нечто, раскрывшее мне вдруг глаза на участников этой комедии: в высокой
траве у подножья одного из деревьев я увидел два костыля, владельцем которых
мог быть не кто иной, как учительский сын.
Легко ли мне было поверить в то, что на противоположной верхушке может
сидеть дочь помещика - уже почти семнадцатилетняя девушка, - которая с таким
проникновенным чувством исполняла Шумана и Шуберта и переводила Promessi
Sposi?
После всего увиденного я уже не мог сомневаться в этом.
Мне самому было неясно, почему это открытие вызвало во мне такое
неприятное чувство. Разве следовало придираться к хорошо воспитанной во всем
остальном девушке только из-за того, что та любила время от времени
вскарабкиваться на самую верхушку высокого дерева, чтобы своим смехом
вызвать на состязание эхо? У нее не было под рукой гувернантки, которoй это
могло бы не понравиться, да и заподозрить ее в близости со своим школьным
товарищем, у которого еще молоко на губах не обсохло, было бы совсем нелепо.
Однако мне не хватало - c одной стороны - чувства юмора для того, чтобы
представить себе молодую даму, подобно дикой кошке покоряющую древесные
вершины, дабы исполнить свою партию в смеховом дуэте, и, c другой - я давно
уже не упражнялся в акробатике и должен был отказаться от мысли полезть
вслед за девушкой наверх и там объясниться ей в любви.
Я собирался без обиняков поговорить с ней oб этом за ужином, однако
вынужден был отказаться oт своего намерения: умоляющий взгляд, который она
бросила на меня, едва я заговорил о лесной долине и исполинских деревьях у
самого ее входа, напомнил мне о том, что ее мама оставалась в неведении по
поводу всего этого. Позднее мне также не удалось объясниться с ней oб этом.
Сразу после еды - под предлогом того, что ей предстояла какая-то работа, -
девушка, пожелав всем спокойной ночи и не поддавшись на все уговоры брата
спеть еще что-нибудь, удалилась.
На этот раз она, по крайней мере, подала мне руку и дружелюбно кивнула
на прощанье.
Когда мы опять остались вдвоем с ее братом, я тут же выпалил, что знаю
теперь, какую разгадку имеет эта таинственная история с лесным смехом. Я
спросил, вполне ли устраивает его, что его сестра - уже вполне взрослая
девушка - бродяжничает подобно цыганке с этим подростком.
Брат девушки рассмеялся: "Мне кажется, что ты уже начинаешь ревновать
ее к этому бедному калеке, - сказал он. - Нет, не беспокойся: они привыкли
друг к другу еще с детских лет, и поскольку на земле Фридель не может
поспорить ни с одним из ровесников в беге наперегонки, то рано научился
лазать по деревьям и вскоре настолько преуспел в этом, что мог бы
посоревноваться в этом даже с белкой. Это возбудило зависть во Фрэнцель -
платьев со шлейфом она пока еще не носит, - и так как это неплохое
гимнастическое упражнение, я c удовольствием разрешаю ей предаваться столь
невинным забавам. Вот только наша мама очень боязлива и никогда бы не
разрешила своей дочери выделывать такие головокружительные трюки. Поэтому мы
все от нее скрываем. Теперь ты, вероятно, понял, почему я не принял всерьез