"Сирил Хейр. Смерть играет (Когда ветер бьёт насмерть) ("Франсис Петигрю") " - читать интересную книгу автора

- Я знаю,- ответил Эванс.- Я не возражаю против него. Он вполне
прилично может исполнить партию второго кларнета.
- В этом сезоне,- настаивал Вентри,- молодому Кларксону очень хотелось
бы быть первым кларнетом. Он просил меня особо упомянуть об этом.
- Для этого он недостаточно хорош.
- Молодой Кларксон сказал, что, если ему не дадут играть первую партию,
он вообще выступать не будет.
- И прекрасно,- сдержанно произнес дирижер.- Значит, достаньте нам
двоих кларнетистов, хорошо, Диксон?
По его тону было ясно, что это был пункт, за пределами которого даже
анонимный пожертвователь не может позволить себе играть на терпимости
дирижера, и Вентри, покраснев от досады, умолк. Но вопрос оставался
открытым. Свое слово еще не сказала миссис Роберте.
- О, мистер Эванс,- задыхаясь, заговорила она,- если вопрос упирается в
кларнет, у меня как раз есть нужный человек.
Петигрю решительно нравилась миссис Роберте, милая доброжелательная
женщина с растрепанными седыми волосами и вечно озабоченным лицом, которое
означало искреннюю озабоченность чьими-то проблемами. Она была замужем за
уверенным в себе и удачливым бизнесменом, ведущим аукционистом Маркгемптона.
Ей было несправедливо предназначено судьбой стать матерью целого выводка
уверенных в себе и удачливых детей, в результате чего свой высокоразвитый
инстинкт помощи слабым ей приходилось удовлетворять на стороне, вне семьи.
Достаточно было хромой собаке попытаться пролезть через лаз в заборе на
глазах миссис Роберте, как она тут же бросалась твердо и бережно
перетаскивать ее на другую сторону. Она прославилась этой своей чертой, и по
желвакам на скулах Эванса было ясно, что перспектива иметь в своей группе
духовых хромую собаку уже не кажется ему лучше предложения Вентри.
- В самом деле, миссис Роберте,- предпринял он попытку переубедить
даму,- а вы не думаете, что будет лучше, если мы, как обычно, отдадим партию
кларнета в руки профессионала?
Миссис Роберте мгновенно приобрела решительный вид, чуждый ей
совершенно, за исключением случаев, когда затрагивались чужие интересы.
- Он и есть профессионал,- парировала она.- В этом все и дело. Во
всяком случае, был им. Это один поляк.
Последовала пауза, во время которой члены комитета переваривали
информацию. Затем Эванс, который, подобно Петигрю, питал слабость к миссис
Роберте, добродушно попросил:
- Может, вы расскажете о нем, миссис Роберте? Прежде всего, как его
зовут?
- Тадуош или Тадауш... О боже! Никак не могу запомнить, не говоря уж о
том, чтобы произнести. Я где-то записала...
Она порылась в сумочке, извлекла обрывок бумаги и передала Эвансу. На
нем заглавными буквами было начертано: "Тадеуш Збарторовски".
- Н-да,- уклончиво произнес Эванс,- вижу, что он поляк.
- Это человек, заслуживающий самого глубокого уважения,- заверила
миссис Роберте.- Он сказал, что не может вернуться в Польшу, опасаясь
резни,- если он вернется, я хочу сказать. Мне очень хотелось бы помочь ему,
и я пообещала...
- Понятно. Но почему вы думаете, что он умеет играть на кларнете?
- Но он действительно кларнетист! Сейчас он играет в оркестре "Сильвер