"Сирил Хейр. Смерть играет (Когда ветер бьёт насмерть) ("Франсис Петигрю") " - читать интересную книгу автора

- Вчера на приеме мистер Диксон спросил меня, придешь ли ты. Ты был
занят с кем-то разговором, но я сказала, что ты будешь в восторге.
- Интересно, как ты об этом догадалась,- задумчиво произнес Петигрю.
- Нет, правда,- настаивала Элеонор,- будет очень интересно, и я знаю,
что все равно сегодня ты свободен.
- Отвечая на твое второе утверждение, скажу, что я пообещал себе
провести восхитительный день наедине с последним номером "Юридического
обозрения". Там есть статья под названием "Введение к Пюфендорфу", которую
просто необходимо прочитать.
Блестящие глаза Элеонор выразили живейшее сочувствие.
- Тогда захвати "Обозрение" на репетицию, дорогой. Если не хочешь
слушать музыку, можешь этого не делать. Достать журнал? Мне кажется, он под
ножкой стола, куда ты его подсунул в прошлом месяце.
Петигрю нахмурился и заметил:
- Давно уже пора пригласить плотника починить стол. Довольно трудно
держаться в ногу с последними законами, когда у тебя хромоногий стол. Ладно,
на этот раз я не против того, чтобы отложить Пюфендорфа. Но все-таки не
пойму, какой от меня толк на репетиции.
- Мистер Диксон считает, что хорошо, если ты будешь представлять
комитет на случай каких-то проблем.
- Уверен, что сам мистер Диксон способен справиться с любыми проблемами
гораздо лучше меня. Но раз уж ты пообещала, я пойду. Будем надеяться, что
мое присутствие окажется таким же декоративным, как присутствие пожарного в
"Гранд-опера".
Ровно в три часа почетный казначей снова оказался в Сити-Холл. Хотя он
не горел желанием услышать репетицию произведений, ведь ему предстояло в тот
же вечер прослушать их еще раз, время он провел более интересно, чем ожидал.
В частности, он был зачарован Клейтоном Эвансом. Эванс в качестве ведущего
репетицию совершенно отличался от той уверенной, погруженной в себя фигуры
на дирижерском помосте, которого Петигрю видел во время прежних концертов,
или от того невозмутимого диктатора, с которым он встречался на заседаниях
комитета. Это был новый Эванс, одновременно трогательный и внушающий ужас -
трогательный в своих усилиях добиться от исполнителей уровня игры, которого
ни один музыкант в мире не способен достичь, и ужасающий той энергией,
которую он тратил на достижение этой цели. Он пребывал в состоянии крайнего
нервного напряжения, что неминуемо должно было передаться музыкантам.
Петигрю вскоре начал задумываться, каков будет результат этого напряжения -
неслыханно великолепное исполнение или же полный крах концерта от
элементарного нервного истощения.
Эванс начал с небольшого обращения к оркестрантам.
- Мы начинаем концерт с исполнения Национального гимна всем оркестром,-
сказал он высоким напряженным голосом.- Повторяю, всем оркестром. Я отдаю
себе отчет в том, что первый номер программы не требует участия всех
инструментов, как это предусмотрено партитурой концерта для скрипки с
оркестром. Но это не имеет значения. Мой оркестр понимает, что я не разрешаю
музыкантам расхаживать взад-вперед в перерыве между исполнением номеров,
если их инструменты не участвуют в данной пьесе. Те из вас, кто не занят в
Генделе, могут сидеть и слушать. Во всяком случае, для некоторых будет внове
послушать музыку. Это понятно?- Он резко постучал по пюпитру.- Национальный
гимн, пожалуйста.