"Нора Хесс. Женщина из Кентукки " - читать интересную книгу автора

ее родители и не осталось никого из родственников, способных о ней
позаботиться, девочку отправили в приют для нищих.
С первого дня прибытия казалось, что голод стал ее постоянным
спутником: и когда она работала от зари и до зари шесть дней в неделю, и
когда отдыхала по полчаса в день, съедая кусочек черствого кукурузного хлеба
и выпивая стакан пахты.
Воскресенья были днями отдыха для тех, кто не работал в поле. Некоторые
из них обычно ходили на случайные поденные работы. Здесь надо было подоить
коров, накормить кур, предварительно собрав яйца.
Этот седьмой день недели всегда ожидали с нетерпением и страхом, потому
что церковь, которую обязательно посещали в этот день, была довольно
неприятным местом. Здание не отапливалось, и в течение долгих служб каждый
прихожанин, включая малышей, мечтал просидеть на жестких скамейках, не
шелохнувшись. Если случайно ребенок засыпал и падал, или ронял книгу с
молитвами, или просто ерзал на своем месте, наказание было одно - спать без
ужина.
Лишение пищи было тяжким наказанием, так как это был единственный день
в неделю, когда голодные животы получали сытную тушеную говядину и
дополнительно несколько ломтей хлеба. А потеря молока и сахарного печенья
делали наказание просто невыносимым. Эти сладости были предвкушениями
Саббата.
Грета взобралась на последнюю ступеньку и толкнула дверь чердака. В
полумраке она всматривалась в двойные ряды соломенных тюфяков, так похожие
на ее собственный, где спали двадцать три ребенка. Маленькие мальчики были
на одной стороне, девочки - на другой. Их тщедушные тельца были скрючены под
тонкими старенькими шерстяными одеялами, которые, однако, совершенно не
защищали от апрельских ночных заморозков.
Она не любила будить их, выводить на холодный воздух, где они дрожали,
стоя в очереди к крану, чтобы умыться. Грета вздохнула. Но делать было надо,
подчиняясь строгим правилам.
Сняв маленький звонок с внутренней стороны дверей, девушка прошла между
рядами спящих детишек, негромко позванивая. Множество глаз - карих, голубых,
серых и зеленых - мгновенно открылись, и посиневшие сжатые губы улыбнулись
ей. Она улыбнулась в ответ, зная, что ее любят. Хотя это и было против
правил - она всегда ухитрялась обнять и поцеловать каждого, лишенного любви
ребенка, помогая им одеть тонкие домотканые одежды.
Здесь не было ни времени, ни места для любви, и Грета чувствовала ее
отсутствие, как никто другой. Попав в приют уже большим ребенком, она смогла
испытать любовь и ласку, объятия и поцелуи родителей. Здесь же никогда не
было произнесено доброго слова, не чувствовалось нежного прикосновения.
Приют управлялся группой пуританской церкви, которая придерживалась
очень строгих религиозных взглядов на мир. Тяжелая работа и полное
отсутствие удовольствий были основой жизни для каждого мужчины и женщины, и
даже ребенка, к несчастью, до самых последних дней пребывания в приюте.
Все до одного работали на ферме, и даже четырех-пятилетние дети имели
свои обязанности. Их отправляли работать в сад, выпалывать руками сорняки
вокруг растений, слишком хрупких для острого лезвия мотыги - оно могло
повредить им. Часто они кормили кур, собирали яйца и относили их повару или
следили за самыми маленькими, которые только начинали ходить.
Когда дети падали, им меняли одежду. Это была довольно старая и