"Джеймс Хэрриот. И все они - создания природы ("Записки ветеринара" #3) " - читать интересную книгу автора

Стиснув зубы, я ее осмотрел, заранее зная, что не найду ничего
ненормального. Но втолковать это толстячку мне не удалось.
- Ну, дай ей еще одну чудотворную таблеточку, - взмолился он. - В тот
раз ей мигом полегчало.
Спорить с ним у меня не было сил, и Мертл снова навитаминилась.
С огромным облегчением Хамфри неверным шагом направился в гостиную к
заветной бутылке.
- После таких переживаний не грех немножко взбодриться, - сказал он. -
Выпей рюмочку, Джим, не артачься, а?
Следующие несколько месяцев эта сцена повторялась вновь и вновь -
всегда после скачек и всегда между полуночью и часом. У меня было
достаточно возможностей проанализировать ситуацию, и вывод просто
напрашивался.
Большую часть времени Хамфри оставался в меру заботливым владельцем
собаки, но под влиянием алкоголя привязанность к Мертл преображалась в
сентиментальное обожание и ощущение вины перед ней. Я покорно приезжал по
его вызовам, понимая, как его потрясет мой отказ. Лечил я Хамфри, а не
Мертл.
Меня забавляло упрямство, с каким он отмахивался от любых моих
уверений, что приезжал я совершенно зря. Он был глубоко убежден, что его
любимица осталась в живых только благодаря волшебной таблетке.
Нет-нет, я вовсе не отвергаю возможность, что Мертл действительно
обращала на него свои томные очи с горьким упреком. Собаки вполне способны
чувствовать и выражать неодобрение. Моего Сэма я брал с собой почти
повсюду, но если иногда оставлял его дома, чтобы свозить Хелен в кино, он
забирался под кровать, долго там дулся, а вылезши, еще час старательно нас
не замечал.
Меня пробил холодный пот, когда Хамфри сообщил мне о своем решении
повязать Мертл. Ее беременность не сулила мне ничего хорошего.
Так оно и вышло. Толстячок то и дело впадал в пьяненькую панику,
всякий раз совершенно без причин и на протяжении девяти недель через
правильные промежутки времени обнаруживал у Мертл то одни, то другие, но
всегда воображаемые симптомы.
Наконец, к огромному моему облегчению, Мертл произвела на свет пятерых
здоровых щенков. Ну уж теперь-то я передохну! По правде говоря, я по горло
был сыт полуночными звонками Хамфри. Я всегда считал себя обязанным ехать,
когда мне звонили ночью, однако Хамфри довел меня до белого каления.
Принципы принципами, но я чувствовал, что в одну прекрасную ночь я ему все
выскажу.
Кризис наступил недели две спустя. День у меня выдался жуткий.
Выпадение матки у коровы в пять утра, потом бесконечная тряска по дорогам
туда-сюда практически без завтрака и обеда, а на сон грядущий - схватка с
министерскими анкетами. (Я сильно подозревал, что безбожно напутал в
графах.)
От своей бюрократической бездарности я всегда приходил в бессильную
ярость, и когда наконец заполз под одеяло, перед моими глазами продолжали
кружить эти пыточные анкеты, так что сон ко мне пришел только глубокой
ночью.
Я знаю, что это глупо, но во мне живет суеверное чувство, будто судьба
злорадно выжидает, когда мне особенно захочется выспаться, и тут она,