"Джеймс Херберт. Оставшийся в живых" - читать интересную книгу автора

все снова будет хорошо. Но он знал и то, что ему самому никогда не удастся
забыть этой кошмарной ночи. Она была наполнена для него ужасами, которых
местным жителям, к их счастью, не пришлось испытать. Он и его коллега из
близлежащей католической церкви ходили среди изувеченных мертвых тел,
исполняя последний скорбный обряд над погибшими, невольно отводя взгляд от
искромсанных, лишь отдаленно напоминающих человеческие, останков, не в силах
сдержать при сотворении молитв дикую рвоту, вызванную запахом горящих масла
и плоти. Да, возможно, со временем увиденное потускнеет, но оно никогда не
изгладится из его памяти; за одну ночь он узнал больше о бренности и
недолговечности человеческого бытия, чем за все двадцать лет своей службы в
качестве приходского священника.
Наконец он добрался до калитки, ведущей в конец длинного узкого сада,
вытянувшегося вдоль стены его приходской церкви. Войдя в калитку и
повернувшись, чтобы закрыть ее за собой, он посмотрел на простирающееся
вдаль поле и лежащие на нем обломки "Боинга". Даже мимолетного взгляда на
них было достаточно, чтобы всю его высокую костлявую фигуру передернуло от
пережитого кошмара; чем скорее уберут отсюда эти обломки - страшный памятник
катастрофы, - тем скорее жители его городка смогут вернуться к нормальной
жизни. Они до сих пор служили местом жуткого, отвратительного паломничества,
совершаемого толпами экскурсантов, устремлявшихся сюда только для того,
чтобы поглазеть на место страшной трагедии и остававшихся совершенно
равнодушными к достопримечательностям старинного города. Такое поведение
гостей огорчаю жителей Итона, хотя и способствовало оживлению их деловой
активности. Он был абсолютно уверен, что большинство жителей хотели бы
забыть о происшедшем. Только в самом начале эти события вызывали у них
какое-то нездоровое возбуждение - пожалуй, даже испуг, - их развлекало
присутствие в городе многочисленных репортеров и следователей. Однако
теперь, когда интерес к катастрофе постепенно угас, преподобный Биддлстоун
полагал, что люди снова воспрянут духом и вновь обретут былое спокойствие.
Но по какой-то непонятной причине этого не произошло. Может быть, для этого
еще слишком рано. Возможно, это только ему кажется, но то, что случилось
прошлой ночью, является еще одним свидетельством того, насколько сильно
взвинчены нервы у людей.
Было около десяти часов вечера, и он только что вернулся домой после
посещения больной прихожанки, пожилой женщины, переход которой в мир иной
был, насколько это возможно, облегчен персоналом Виндзорской больницы, когда
до его слуха донесся приглушенный расстоянием крик. Он остановился на
широкой мощеной дороге, ведущей к церкви, и прислушался, не будучи уверен,
что ему не послышалось. Крик раздался снова и, хотя он доносился откуда-то
издалека, его пронзительный звук ясно слышался в холодном ночном воздухе.
Викарий поспешил вдоль по дорожке, прямиком через церковный садик, с
установленными в нем традиционными серыми надгробиями в память погибших на
войне, мимо высокой, сложенной из серого камня церкви с гримасничающими
мордами водосливов, к железной калитке в конце сада, за которой начинались
поля. Он ускорил шаги, когда ему показалось, что в этих криках, все еще
далеких, он услышал нарастающее отчаяние и страдание. Выбежав в поле, он от
неожиданности замер на месте, увидев спешащую ему навстречу темную фигуру. В
его лицо ударил луч карманного фонарика, и он с облегчением услышал знакомый
голос констебля Уикхэма. Последний, вместе с другим полицейским, нес
дежурство у обломков аэробуса, охраняя их от мародерствующих охотников за