"Джеймс Херберт. Однажды " - читать интересную книгу автора

улыбнуться, обнять его, сказав, что бояться нечего, ведь она рядом. А
иногда, если он приподнимался и смотрел ей в лицо, чтобы окончательно
удостовериться в собственной безопасности, ее нежные черты еще смягчались в
свете свечи, всю ночь горевшей на каминной полке напротив. Тогда мальчику
удавалось поймать выражение безусловного знания в ее голубых глазах, как
будто бы ей был прекрасно известен источник этих звуков и она тайком
радовалась ему. Бетан объясняла, что это просто мышь шуршит на кухне внизу
или какое-то другое крохотное создание забрело в коттедж из леса, а может,
птичка или летучая мышь, выбравшаяся ночью из башни. Даже звон кастрюль о
котлы или что-то пробегающее по столу на первом этаже или потолочным балкам
не тревожило ее, и подобная непоколебимая уверенность скоро убедила
мальчика, что его страхи безосновательны. Однако он ни разу не предложил
спуститься вниз, чтобы выяснить, в чем дело, и ни разу его мать сама не
проявила любопытства.
Том продолжал карабкаться по лестнице, ступеньки громко скрипели под
ногами. Обычно винтовые лестницы в замках и крепостях изгибались в правую
сторону - так, чтобы у защитников было пространство для замаха мечами или
пиками, в то время как захватчики не имели подобного преимущества. Но
архитектор-оригинал, строивший Малый Брейкен, создавая проект банкетного
павильона и его поддельной башенки, преследовал исключительно мирные цели,
поэтому лестница здесь изгибалась в левую сторону. Подобные
антимилитаристские установки не подходили маленькому Тому, часто вступавшему
в воображаемые битвы, правда его собственному короткому деревянному оружию
не препятствовал каприз архитектора, свирепые атаки легко отбрасывали назад
воображаемых злодеев.
Он вновь улыбнулся, быстро добравшись до короткого пролета, где
лестничную площадку огораживала балюстрада из двух толстых поперечных балок.
Прямо над ним находилось пустое - ограниченное крепкими поперечинами -
пространство конической формы, под освинцованным коньком, который, честно
говоря, никогда не служил пристанищем колоколу. Справа на площадке была еще
одна дверь, гораздо меньших размеров, чем внизу, которая и вела на крышу
коттеджа, и Том, отодвинув засов, вышел наружу.
Ветер мгновенно налетел на него, освежая и очищая легкие от запаха
плесени, царившего в заброшенном доме. Его ослепил не столько солнечный
свет, сколько сам вид, и молодой человек испустил слабый вздох удовольствия.
Нет, милосердная память вовсе не идеализировала реальные картины; время
не исказило и не приуменьшило их прелесть. Тысяча оттенков зелени остались
прежними, бледная голубизна невысоких холмов в отдалении не изменилась,
безбрежное, ясное небо выглядело точно таким же, каким он его представлял.
Киндред побрел по плоской крыше, останавливаясь каждый раз, когда
требовалось перенести левую ногу через свинцовые ребра, и приблизился к
массивной каменной балюстраде, ограничивающей семь сторон восьмиугольной
крыши; стена башни и дверь образовывали восьмой угол. Наклонившись вперед,
он положил обе руки на широкую парапетную плиту и окинул взглядом ландшафт.
Сверху лес казался огромным неровным ковром, растянувшимся на многие мили
вокруг. Его оттенки колебались от насыщенного темно-зеленого до
известково-белого, за полями и лугами поднимались холмы. На одном из них
можно было легко различить Замок Брейкен, стены которого, как золотым
дождем, омывались полуденным солнцем, стоявшим в зените. Отсюда благодаря
сценической грандиозности расположения он действительно напоминал замок на