"Джеймс Херберт. Однажды " - читать интересную книгу автора

пиджаком. Одежда казалась на целый размер больше, чем нужно, и даже концы
воротничка белой рубашки наезжали друг на друга там, где узел галстука туго
затягивался на тощей шее.
- Я тоже рад видеть тебя, - негромко сказал Том.
Стремительно распахнув дверь джипа, Хьюго вцепился в локоть друга.
- Эй, я ведь не инвалид, - с улыбкой запротестовал тот.
Из-за сильной усталости Киндреду пришлось напрячься, чтобы убрать левую
руку с руля: после долгих месяцев реабилитации ему не составляло труда сжать
какой-либо предмет, но иногда - особенно после переутомления - требовалось
сосредоточиться, чтобы выпустить его из рук. Он вылез из машины и, тронутый
заботой приятеля, позволил поддержать себя за локоть, затем, повернувшись
назад, прихватил с пассажирского сидения трость.
- Значит, не инвалид? Тогда зачем тебе вот это? - Хьюго окинул взглядом
трость, и в его водянистых карих глазах явственно промелькнуло сочувствие. -
Но, честно говоря, ожидал увидеть тебя на костылях.
Том коротко рассмеялся.
- Ну, я же не раз говорил, что со мной все в порядке. Первые несколько
дней после удара были критическими для моего состояния - во всяком случае,
мне так говорили; к счастью, сам я почти ничего не помню. Но я сделал
немалые успехи, и это признано врачами. К тому же, не забывай, у меня почти
четыре месяца на то, чтобы прийти в себя окончательно.
- Да, да, конечно. И все же ты в порядке не на все сто процентов. Иначе
зачем бы понадобилось время на выздоровление?
- Отдых, а не выздоровление. А трость необходима только потому, что моя
левая нога быстро устает и начинает подгибаться.
- Называй это, как тебе нравится, дружище, но после кровоизлияния в
черепушку не отделаешься парой таблеток аспирина и несколькими днями в
постели. - В голосе Хьюго отчетливо слышались интонации ворчливой нянюшки,
что, впрочем, соответствовало произносимому тексту.
Киндред вспомнил, как старый приятель появился в больнице на следующий
день после того, как удар чуть не прикончил его. В руках Блит-младший сжимал
чек на огромную сумму ("Все самое лучшее для тебя, Том, лучшие специалисты
за любые деньги!"), а на блестящем от пота толстощеком лице застыло
выражение глубокой озабоченности.
А сейчас... Все тот же старина Хьюго. Не в форме, плохо одетый и,
вероятно, без постоянной работы. Его светлые вьющиеся волосы изрядно
поредели, сквозь них просвечивала лысина, похожая на одну из заплат,
испещривших стены Замка. На нем был расстегнутый жилет из верблюжьей шерсти
поверх светло-голубой хлопковой рубашки с открытым воротом. Красные
подтяжки, которые показывались каждый раз, когда Хьюго вздыхал и края жилета
расходились, поддерживали серые фланелевые брюки, болтавшиеся на лодыжках.
Отвороты брюк нависали над нелепыми, заляпанными грязью сапогами. Быстрый
спуск по ступеням Брейкена заставил его слегка запыхаться, а мешки под
глазами свидетельствовали о неумеренном употреблении алкоголя (Том
подозревал, что его друг всем другим напиткам предпочитал абсент в больших
количествах).
По профессии Блит-младший был страховым агентом в конторе Ллойда и
занимал крохотный кабинетик в главном здании корпорации на Лайм-стрит, пока
его косвенное участие в жутком скандале, разразившемся в мире страховых
компаний в середине восьмидесятых годов, не положило конец карьере, по сути