"Вера Хенриксен. Сага о королевах " - читать интересную книгу автора

- Высокочтимая госпожа, - отвечаю я. - Если вы действительно хотите,
чтобы я писал красиво, вы должны предоставить мне лучший скрипторий.
- Лучший что? - удивленно переспрашивает она.
- Лучшее помещение для работы, - быстро поправляюсь я.
- Тебе нужна отдельная комната?
Теперь уже теряюсь я. И рассказываю о конюшне, кривой табуретке и
жировой лампе, подчеркивая всю тщетность своих попыток сосредоточиться на
работе в таких условиях.
Она смеется и говорит, что позаботится об этом. И неожиданно добавляет:
- Ты можешь работать в трапезной. Я прикажу Торгильсу принести сюда
дров, чтобы ты не мерз.
Я набираюсь мужества и говорю, как неразумно давать мне пергамент,
чернила и перья.
- Это все равно что позволить викингу разделить ложе с красивой
девушкой.
- Так ты познал насилие! - говорит она строго, но глаза ее смеются.
- Да, - отвечаю я.
- И ты уже исписал много пергамента?
- Часть, - отвечаю я и быстро добавляю:- Я могу и сам изготовить
пергамент, если у меня будут телячьи или овечьи шкуры и известняк.
- Почему ты никогда не говорил мне, что владеешь и этим искусством? -
резко спрашивает она. - Неужели ты не понимаешь, что я бы никогда не стала
покупать дорогой пергамент, если бы знала, что один из моих рабов может сам
изготовить его!
- Но до вчерашнего дня я не знал, что вам нужен пергамент, королева.
- Ты прав. - Она погружается в молчание, а затем спрашивает:- А что ты
писал сегодня ночью?
- Ничего важного.
- Я хочу прочесть написанное тобой.
Это для меня неожиданно. Я не думал, что она умеет читать. Когда она
просила меня показать письма и счета, я думал, что королева хочет посмотреть
на латинские буквы и цифры. Как же я был глуп! Она христианка от рождения и
была замужем за двумя христианскими конунгами. Конечно же, кто-то из
священников научил ее писать. Но особенно хорошо читать она вряд ли умеет.
- Боюсь, у меня неразборчивый почерк, - писать было очень неудобно.
- В таком случае ты мне поможешь. Ты принес с собой этот пергамент?
- Да, высокочтимая госпожа.
Я неохотно достаю кусок кожи, который лежит в самом низу стопки
пергаментов.
Она решительно берет его. Я знаю, что она имеет на это полное право. И
тем не менее чувствую бессильную ярость - хоть и не помню, когда последний
раз по-настоящему сердился.
Она медленно читает. Морщинка между бровями говорит о напряжении. Я
писал очень неразборчиво и с сокращениями, так что мне часто приходится ей
помогать.
Закончив чтение, она долго сидит в молчании. И серьезно смотрит на
меня.
- Кефсе, - говорит она. - Пиши, что хочешь, но соблюдай рамки приличий.
Я очень хочу читать, что ты пишешь, но не буду заставлять тебя давать мне
твои записи.