"Вера Хенриксен. Святой конунг ("Святой Олав" #3) " - читать интересную книгу автора

Энунд вздрогнул и порывисто вздохнул.
- Мы обязаны делать все возможное, чтобы жить праведной жизнью, -
сказал он.
- Ты ожидаешь от меня слишком многого. Я уже пробовала быть терпеливой
и доброй по отношению к Кальву.
- Ты делала это ради самого Кальва или ради того, чтобы показать ему,
какая ты хорошая христианка?
Она хотела нагрубить ему, но сдержалась. Она почувствовала себя
уязвленной.
- Ты сетуешь на то, что от тебя требуют больше, чем ты в состоянии
сделать, - продолжал он, - ты презрительно отзываешься о Кальве, считая, что
он понимает в христианстве меньше, чем ты. Но, оказавшись прижатой к стенке,
ты легкомысленно заявляешь, что никто не может ожидать от тебя, что ты
станешь святой.
Она по-прежнему молчала.
- Возможно, тебе будет легче стать терпеливой и доброй по отношению к
Кальву, если ты признаешь себя виновной в том, что произошло, - осторожно
заметил он.
Но Сигрид лишь тряхнула головой.
- Виновной... - сказала она. - Будет ли этому когда-нибудь конец?
Неужели, совершая грех, человек всегда будет виновен?
- Бог дарует прощение, - ответил Энунд. - Но даже это не снимает
последствий совершенного греха; возможно, последствием этого будет покаяние,
как в твоем случае. Грех - это круговая порука, одними сожалениями его не
остановишь, рано или поздно он все равно дает о себе знать.
- Ты полагаешь, что я виновата в том, что произошло с Хеленой?
- А ты сама как думаешь?
Сигрид встала.
- С меня достаточно моих грехов, - сказала она, - ты не можешь ожидать
от меня, чтобы я взяла на себя вину за проступки ее родителей, за проступки
Кальва и всех тех, кто, так или иначе, причастен к ее беде. Я сделала все,
чтобы помочь Хелене.
Она повернулась и ушла, не попрощавшись.

И все-таки слова Энунда преследовали ее. И чем больше она думала о них,
чем больше пыталась отделить свою вину от вины Кальва, тем труднее ей
становилось.
В конце концов мысли ее пошли по кругу: если бы он не вел себя так, она
бы не была такой, но если бы она поступила по-другому, он, возможно...
Она гнала прочь эти мысли; тем не менее, вопреки своей воле, она
пыталась быть с ним помягче.
Но даже ее попытки быть с ним ласковее, он встречал насмешкой. Впрочем,
эти насмешки не очень-то трогали ее; и очень скоро в ее отношении к нему
осталась лишь горечь.
Однажды вечером они опять поругались, и Сигрид лежала без сна и думала.
Он говорил ей о Хелене. Он сказал, что она его больше не интересует. Просто
он хотел показать Сигрид, что может обладать ею. И теперь, судя по всему, он
нашел себе другую.
Сигрид раздражало то, что ей нечего было сказать ему в ответ, хотя ей и
хотелось уязвить его не меньше, чем он уязвил ее, говоря о Хелене. Но, лежа