"Вирджиния Хенли. Сокол и цветок ("Плантагенеты" #1) " - читать интересную книгу автора

- Де Берг, ты с...
Нагнувшись поближе, тот предупредил:
- Надеюсь, твои слова будут нежны и мягки, дорогая, иначе тебе придется
их проглотить.
- Ты можешь быть щедрым и великодушным господином, когда пожелаешь, и,
конечно, не захочешь разочаровать своих людей.
Фолкон широко улыбнулся, прекрасно понимая, что у Джезмин чешутся руки
влепить ему пощечину, и спокойно объявил:
- Хорошо еще, что я обнаружил, где де Беламе запрятал золото, иначе ты
меня попросту разорила бы. Подумать только, поддайся я твоим чарам, проведи
ночь в твоей опочивальне, мог бы никогда не отыскать тайник.
Он явно провоцировал Джезмин на резкий отпор, но та, прекрасно понимая
его намерения, мило улыбнулась.
- Ах, милорд, ваша потеря - моя находка.
Зубы Фолкона блеснули в улыбке. Он был доволен, что девушка участвует в
игре, и весело поддразнил:
- Моя находка может стать твоей. Кроме того, в тайнике хранились и
кое-какие драгоценности. Одно украшение особенно оттенит твою красоту - это
цветок из алмазов и сапфиров на тонкой цепочке.- И, улыбнувшись, вкрадчиво
прошептал:- У тебя тоже есть драгоценность, которую я желаю больше нсего на
свете... может, мы сумеем прийти к соглашению?
Глаза Джезмин блеснули серебристым льдом, густые ресницы поспешно
опустились.
- Ах, сэр Фолкон, моя драгоценность гораздо ценнее твоей.
- Что, если, - дерзко сказал Фолкон, - твоя драгоценность всего лишь
сказка, вроде того белого единорога, на котором ты ездишь? Люди редко бывают
такими, какими кажутся с первого взгляда. Ты ныглядишь столь
девственно-чистой, однако я впервые встретил тебя на оргии в Стоунхендже.
Глаза Джезмин широко раскрылись. Может, он сам был там, потому что
поклонялся дьяволу? Она вздрогнула от ненависти и отвращения и, подняв
подбородок, выпалила:
- Я устала от бесконечных колкостей! Твои слова больно ранят!
- Твоя девственность не будет вызывать сомнений, когда орудие моей
мужской силы пронзит тебя, - издевательски бросил Фолкон.
Джезмин мгновенно потеряла голову от ярости. Будь она проклята, если на
этот раз позволит, чтобы последнее слово осталось за ним!
- Всей душой надеюсь, что я бесплодна, - грубо сказала она, - потому
что наверняка возненавижу своего ребенка, как ненавижу тебя!
Веселые искорки в глазах Фолкона мгновенно исчезли, ему явно стало не
до шуток.
- Извинись, - потребовал он, до боли сжав ее руку.
Джезмин казалось, что тонкие косточки сейчас хрустнут и сломаются, но
гнев и оскорбленная гордость заставляли сопротивляться.
- Простите, милорд... я так сожалею... что стану ненавидеть вашего
ребенка.
Неожиданно взметнувшись из-за стола, он подхватил ее на руки, словно
викинг - добытую в битве пленницу, и, не обращая внимания на раскрытые от
удивления рты собравшихся, широкими шагами вышел из зала. Но на этот раз
Фолкон не остановился у двери опочивальни, а переступил порог и громко
хлопнул дверью, желая предостеречь Эстеллу от вмешательства. Швырнув Джезмин