"Крис Хендерсон. Бесплатных завтраков не бывает ("Джек Хейджи" #01) " - читать интересную книгу автора

правильно. Так я и думал. Именно эта публика должна была пленить такую
избалованную, испорченную, тщеславную девицу, как Мара, образ которой
постепенно складывался в моем воображении. Я записал их имена и адреса, а
потом спросил, нет ли у Миллера фотографии его маленькой Мары. Разумеется,
есть.
Он протянул мне снимок - так ребенок протягивает ветеринару своего
захворавшего щенка. И как по бесхитростным глазам ребенка можно догадаться,
какие чувства он испытывает, так и в глазах Миллера прочел я все мучившие
его страхи. Он боялся, что я не пойму его особых отношений с Марой, неверно
их истолкую, не уделю ей должного внимания и посте всего, что пришлось мне
повидать, не найду в его горе ничего особенного.
Что ж, страхи его не были безосновательны - но лишь до той минуты,
когда я взял из его трясущихся пальцев снимок: черно-белый, сделанный,
очевидно, в автомате - каждый матрос, носит с собою целую пачку таких. Едва
глянув на фотографию, я переменил отношение к Маре. Все, о чем говорил мне
до этого толстый Карл Миллер, неожиданно обрело иной смысл и предстало в
ином свете.
Она была юная, нежная, мягкая, сплошные завитки и кружавчики, и
косметика в стиле "маленькая девочка". Совершенное воплощение того, как, по
общепринятому мнению, должны выглядеть все молодые женщины. Безупречно
вычерченные и вылепленные нос, губы, скулы - все именно такое, как должно. В
глазах и улыбке искрилась отлично сознающая себе цену невинность,
посверкивал бесконечно далекий от вульгарности порок, который дремлет, никак
не проявляясь, до тех пор, пока не узнает себе цену - в деньгах или в накале
чувств.
Интересно, чем платил ей Миллер и долго ли еще собирался он это делать,
и вправду ли она думала выйти за него замуж или просто поддерживала в нем
эту мечту дразнящими намеками и ложью? Интересно, какого цвета у нее глаза?
Какие волосы?
Впрочем, все эти размышления длились не дольше нескольких секунд. Я
взглянул на своего клиента, потом снова - на маленький прямоугольный снимок,
и еще одна мысль неожиданно поразила меня. Эта девушка показалась мне
похожей на снег - белый, мягкий, пушистый снег, податливый и прекрасный. Как
хорошо любоваться им через заиндевевшее окно, и восхищаться им, не думая о
том, как легко превращается он в чавкающую под ногами черную грязь, и о том,
как легко он может убить. И даже о том, какая смертельная ледяная жестокость
прячется под пушистым покровом.
Потом я перевел взгляд на Миллера и сообщил, что фотография мне
понадобится. Он с готовностью закивал, закачавшись на стуле. Жалко мне его
стало: он был виноват только в том, что сверкающий снег ослепил его и,
похоже, навсегда. Я спросил его нью-йоркский адрес и осведомился насчет
аванса. На странице, вырванной мною из блокнота, он нацарапал название
своего отеля. Не лучшее место в городе и даже не лучшее место в квартале.
Ладно. Мое ли это дело? Не мне ж там жить!
Перешли к финансовым вопросам. Я заломил триста долларов в день, что
было непомерно много. Когда-то мне платили такие деньги, но, во-первых, эти
времена давно миновали, а, во-вторых, это все же были исключительные случаи.
Сумма была названа, чтобы в последний раз воззвать к благоразумию Миллера.
Вместо того, чтобы одуматься и отказаться, он выписал мне чек, заплатив за
неделю. Чек я взял.