"Лестер Хемингуэй. Эрнест Хэмингуэй - Обреченный победитель " - читать интересную книгу автора

пятый первой главы Экклезиаста, он начал:
- Какую выгоду снискал себе смертный, трудясь под солнцем? Одно
поколение уходит, другое приходит ему на смену, но земная твердь остается
вечной.
Он сделал паузу, затем перешел к другим размышлениям, пропустив
следующий стих, содержащий фразу "и восходит солнце".
Мэри быстро подняла глаза.
- Я хотела после этого встать и потребовать прекращения церемонии, -
позже говорила она друзьям.
Отец Уалдман продолжал по-английски:
- Господи, мы умоляем простить раба Твоего, Эрнеста... За изгородью
люди с магнитофонами слово за словом
записывали службу, словно это было спортивное представление. Для души
это оставляло впечатление странной театральной постановки. Для глаз все было
выполнено с филигранным качеством.
Неожиданно раздался чей-то громкий возглас. Участвующие в траурной
церемонии оставались без движения, лишь слегка повернули головы, чтобы
посмотреть, что произошло. Прямо за отцом Уалдманом, между краем гроба и
ближе к изгороди с собравшимися около нее корреспондентами и фотографами,
лежал человек в белом. Из-под его облачения носами вверх торчала пара новых
коричневых туфель.


11

Собравшиеся люди ошеломленно застыли. Священник повторил свои слова и
продолжил дальше. Похоронный распорядитель безмолвно обошел присутствующих
па церемонии, поднял упавшего в обморок мальчика, прислуживавшего
священнику. Он придерживал его, пока тот, приходя в себя, нетвердо стоял на
йогах, продолжая конвульсивно всхлипывать, а потом тихо его увел.
- Как зовут этого, упавшего в обморок? - ясно донесся до собравшихся
вокруг могилы людей шепот из-за изгороди.
Большой крест из белых цветов на краю могилы стоял вызывающе криво. Его
задел упавший мальчик. Никто не поправил его до конца церемонии. Мне
казалось, что Эрнест все это одобрил бы. Молитву Деве Марии и "Отче наш"
прочитали три раза. Затем гроб закрыли бронзовой крышкой, опустили в могилу
и бросили сверху горсть земли, в которой ему теперь было суждено покоиться.
Для ныне здравствующих трудно осознать и прийти к мысли, что Эрнест
будет смотреть на эту долину уже бесконечно.
"Я вознес свой взор к холмам", - говорил он. Рядом с могилой Эрнеста
стоит простая табличка - там покоится прах баскского пастуха.

Глава II

Эрнест родился в Викторианскую эпоху Среднего Запада 90-х годов XIX
века. Наши родители были необычной парой для того общества среднего класса.
Но их предки были гораздо типичнее в соблюдении правил этикета в их
беспрекословном следовании традициям той светской напыщенности, которая
потом стала именоваться общественным мнением.
Дедушка Эрнест Миллер (Абба) Холл был добрым, обладавшим обширными