"Эрнест Хемингуэй. Рассказы (Избранное)" - читать интересную книгу автора

скамьи, и все прихлынувшие в левый угол разошлись по местам, а человек с
пульверизатором спокойно лежал навзничь на полу.
- До прихода полиции никому не выходить! - крикнул кто-то от дверей.
Два полицейских с карабинами, отделившиеся от уличного патруля, уже
стояли у входа. Но тут же я увидел, как шестеро посетителей выстроились
цепочкой в затылок, как футболисты, выбегающие на поле, и один за другим
протиснулись в дверь. Трое из них были те самые, что выкинули стрелка на
улицу. Один из них застрелил его. Они проходили мимо полицейских, как
посторонние, не замешанные в уличной драке. А когда они прошли, один из
полицейских перегородил вход карабином и объявил:
- Никому не выходить. Всем до одного оставаться
- А почему же их выпустили? Почему нам нельзя, а им можно?
- Это авиамеханики, им надо на аэродром, - объяснил кто-то.
- Но если выпустили одних, глупо задерживать других.
- Надо ждать службу безопасности. Все должно быть по закону и в
установленном порядке.
- Но поймите вы, если хоть кто-нибудь ушел, глупо задерживать
остальных.
- Никому не выходить. Всем оставаться на месте.
- Потеха, - сказал я решительной девице.
- Не нахожу. Это просто ужасно.
Мы уже поднялись с полу, и она с негодованием поглядывала туда, где
лежал человек с пульверизатором. Руки у него были широко раскинуты, одна
нога подвернута.
- Я пойду помогу этому бедняге. Он ранен. Почему никто не поможет, не
перевяжет его?
- Я бы оставил его в покое, - сказал я.- Не впутывайтесь в это дело.
- Но это же просто бесчеловечно. Я готовилась на сестру и окажу ему
первую помощь.
- Не стоит, - сказал я.- И не подходите к нему.
- А почему? - Она была взволнована, почти в истерике.
- А потому, что он мертв, - сказал я.
Когда появилась полиция, нас задержали на три часа. Начали с того, что
перенюхали все револьверы. Думали таким путем установить, кто стрелял. Но на
сороковом им это, видимо, надоело: да и все равно, в комнате пахло только
мокрыми кожаными куртками. Потом они уселись за столиком возле покойного
героя и стали проверять документы, а он лежал на полу - серое восковое
подобие самого себя, с серыми восковыми руками и серым восковым лицом.
Под разорванной рубашкой у него не было нижней сорочки, а подошвы были
проношены. Теперь, лежа на полу, он казался маленькими жалким. Подходя к
столу, за которым двое полицейских в штатском проверяли документы,
приходилось перешагивать через него. Муж девицы несколько раз терял и снова
находил свои документы. Где-то у него был пропуск, но он его куда-то заложил
и весь в поту нервно обшаривал карманы, пока наконец не нашел его. Потом он
засунул пропуск в другой карман и снова принялся искать. На лице его
выступил пот, волосы закурчавились, и он густо покраснел. Теперь казалось,
что ему недостает не только школьного галстука, но и картузика, какие носят
в младших классах. Говорят, что переживания старят людей. Но его этот
выстрел еще на десять лет помолодил.
Пока мы ждали, я сказал решительной девице, что из всего этого может