"Эрнест Хэмингуэй. Праздник, который всегда с тобой" - читать интересную книгу автора

зажигались огни, вокруг всегда было множество гораздо более симпатичных и
совсем незнакомых мне людей, которые торопливо шли мимо в поисках места, где
можно было бы выпить вдвоем, поужинать вдвоем, а потом любить друг друга.
Люди в больших кафе, возможно, занимаются тем же, а возможно, они сидят и
пьют, разговаривают и любят только для того, чтобы их видели другие. Люди,
которые мне нравились и с которыми я не был знаком, ходили в большие кафе,
потому что там можно было затеряться, и на них никто не обращал внимания, и
они могли побыть вдвоем. К тому же в те дни цены в больших кафе были
дешевые, там подавали хорошее пиво и аперитивы стоили недорого -- их цена
была четко обозначена на блюдечках.
В тот вечер мне приходили в голову такие вот здравые, но не слишком
оригинальные мысли, и я чувствовал себя чрезвычайно добродетельным, потому
что весь день хорошо и много работал, хоть и отчаянно хотелось поехать на
скачки. Но в то время я не мог позволить себе посещать скачки, несмотря на
то что при старашт всегда можно было кое-что выиграть. Тогда еще не
применялась ни проверка слюны, ни другие методы, с помощью которых выявляют
искусственно возбужденных лошадей, и допинг применялся чрезвычайно широко.
Но рассчитывать шансы лошадей, получивших стимулирующие средства, определять
их состояние еще в загоне и ставить последние деньги, полагаясь на
наблюдения, граничащие с интуицией,-- все это едва ли может продвинуть
молодого человека, имеющего жену и ребенка, в его занятиях литературой,
которые требуют всех его сил и всего времени.
С точки зрения любых норм мы по-прежнему были очень бедны, и я все еще,
чтобы немного сэкономить, говорил жене, что приглашен на обед, а потом два
часа гулял в Люксембургском саду и, вернувшись, рассказывал ей, как
великолепен был обед. Если не обедать, когда тебе двадцать пять и ты сложен,
как тяжеловес, голод становится нестерпимым. Но голод обостряет восприятие,
и я заметил, что многие люди, о которых я писал, имели волчий аппетит,
любили хорошо поесть и в подавляющем большинстве всегда были не прочь
выпить.
В ресторане "Тулузский негр" мы пили хороший кагор, заказывали четверть
бутылки, полбутылки, а то и целый графин и обычно на одну треть разбавляли
вино водой. Дома, над лесопилкой, у нас было корсиканское вино, отличавшееся
большой крепостью и низкой ценой. Это было подлинно корсиканское вино, и
даже если его разбавить водой наполовину, оно все же оставалось вином. В
Париже в то время можно было неплохо жить на гроши, а периодически не обедая
и совсем не покупая новой одежды, можно было иной раз и побаловать себя.
Из "Селекта" я сразу ушел, как только увидел там Гарольда Стирнса,
который наверняка заговорил бы о лошадях, а от этих животных я только что с
чистой совестью и легким сердцем решил отречься навсегда. Исполненный в тот
вечер сознания своей праведности, я прошел мимо всего набора завсегдатаев
"Ротонды" и, презрев порок и стадный инстинкт, перешел на другую сторону
бульвара, где было кафе "Купол". В "Куполе" тоже было полно, но там сидели
люди, которые хорошо поработали.
Там сидели натурщицы, которые хорошо поработали, и художники, которые
работали до наступления темноты, и писатели, которые закончили дневной труд
себе на горе или на радость, и пьяницы, и всякие любопытные личности --
некоторых я знал, а другие были просто так, реквизитом.
Я прошел через зал и подсел к Пасхину, с которым были две
сестры-натурщицы. Пасхин помахал мне, когда я еще стоял на тротуаре улицы