"Эрнест Хэмингуэй. Праздник, который всегда с тобой" - читать интересную книгу автора

-- Хем, они слишком худосочны, слишком ощипаны.
-- Это нехорошо.
-- Хем, они слишком сухи, худосочны, слишком ощипаны, слишком жилисты.
Я виновато нащупал в кармане кроличью лапку.
-- Я постараюсь подкормить их немного.
-- Но только смотри, чтобы они не разжирели.
-- Хэл,-- сказал я, пробуя говорить, как критики.-- Я постараюсь не
допустить этого.
-- Рад, что наши мнения сходятся,-- сказал он великодушно.
-- Но ты не забудешь, что сюда нельзя приходить, когда я работаю?
-- Разумеется, Хем. Теперь у меня будет свое кафе.
-- Ты очень любезен.
-- Стараюсь,-- сказал он.
Было бы интересно и поучительно, если бы этот молодой человек стал
известным критиком, но он им не стал, хотя я некоторое время на это очень
надеялся.
Я не думал, что он может прийти уже на следующий день, но рисковать не
хотел и решил один день не ходить в "Клозери". Поэтому на следующее утро я
проснулся пораньше, прокипятил соски и бутылочки, приготовил молочную смесь,
разлил ее по бутылочкам, дал одну мистеру Бамби и уселся работать за
обеденным столом, пока все, кроме него, Ф. Киса -- нащего кота -- и меня,
еще спали. Оба они вели себя тихо, и их общество было приятно, и мне
работалось как никогда. В те дни можно было обойтись без чего угодно -- даже
без кроличьей лапки, но было приятно чувствовать ее в кармане.

В кафе "Купол" с Пасхиным


Вечер был чудесный, я весь день напряженно работал и теперь вышел из
нашей квартиры над лесопилкой, прошел через двор, мимо штабелей досок и
бревен, захлопнул за собой калитку, перешел улицу, вошел в заднюю дверь
булочной, где так вкусно пахло свежеиспеченным хлебом, и вышел на бульвар
Монпарнас. В булочной горел свет, смеркалось, и я пошел по темнеющей улице и
задержался на открытой террасе ресторана "Тулузский негр", где наши салфетки
в красную и белую клетку, продетые в деревянные кольца, лежали на
специальном столике. Я прочитал лиловое меню, отпечатанное на мимеографе, и
увидел, что plat du jour (1) было cassoulet (2). И уже от одного этого мне
захотелось есть.
Хозяин ресторана, господин Лавинь, спросил, как мне работалось, и я
ответил, что очень хорошо. Он сказал, что видел, как я писал на террасе
"Клозери-де-Лила" рано утром, но не заговорил со мной, потому что я был
поглощен работой.
-- У вас был вид человека, заблудившегося в тропическом лесу,-- сказал
он.
-- Когда я работаю, я как слепой кабан.
-- Но разве вы были не в тропическом лесу, мосье?
-- В зарослях,-- ответил я.
Я пошел дальше по улице, заглядывая в витрины и радуясь весеннему
вечеру и идущим навстречу людям. В трех самых больших кафе сидели люди,
которых я знал в лицо, и другие, с которыми я был знаком. Но вечером, когда