"Эрнест Хэмингуэй. Праздник, который всегда с тобой" - читать интересную книгу автора

было бы отступить, но я начал злиться:
-- Слушай. Такому подонку, как ты, все равно, где торчать. С какой
стати ты являешься именно сюда и поганишь приличное кафе?
-- Я просто зашел выпить. Что тут такого?
-- У нас дома тебе дали бы выпить, а потом выбросили бы твой стакан.
-- Где это -- у вас дома? Похоже, что это очаровательное место.
Он сидел за соседним столиком, высокий, толстый молодой человек в
очках. Он уже успел заказать пиво. Я решил не обращать на него внимания и
попробовал писать. И, не обращая на него внимания, я написал две фразы.
-- Я ведь просто заговорил с тобой.
Я не ответил и написал еще фразу. Когда рассказ идет и ты втянулся, его
не так-то просто убить.
-- Ты, видно, стал таким великим, что с тобой уж и поговорить нельзя.
Я закончил абзац и перечитал его. Пока все шло хорошо, и я написал
первое предложение следующего абзаца.
-- Ты никогда не думаешь о других, а ведь у них тоже могут быть
свои переживания.
Всю жизнь мне приходилось выслушивать жалобы. Оказалось, что я могу не
прекращать работу -- он мешал мне не больше любого другого шума и, уж во
всяком случае, меньше, чем Эзра, когда он учился играть на фаготе.
-- Например, хочешь стать писателем, чувствуешь это всем своим
существом, и все-таки ничего не получается.
Я продолжал писать, и ко мне снова как будто вернулась удача.
-- Однажды это нахлынуло на тебя, как неудержимый поток, и с тех пор ты
чувствуешь себя немым и глухим.
Уж лучше, чем глухим и болтливым, подумал я и продолжал писать. Он
разошелся вовсю, и его немыслимые изречения так же гипнотизировали, как
вопль доски, подвергающейся насилию на лесопилке.
-- Нас понесло в Грецию.
Я вдруг снова различил слова. Довольно долго я воспринимал его речь как
бессвязный шум. Я уже перешагнул рубеж и мог отложить работу до завтра.
-- Прости, и сильно вас понесло?
-- Не говори гадостей,-- сказал он.-- Неужели ты не хочешь, чтобы я
рассказал тебе, что было дальше?
-- Нет,-- ответил я.
Я захлопнул блокнот и сунул его в карман.
-- И тебе не интересно, чем все кончилось?
-- Нет.
-- И тебе не интересны жизнь и страдания других людей?
-- Только не твои.
-- Ты свинья.
-- Да.
-- Я думал, ты поможешь мне, Хем.
-- Я бы с радостью пристрелил тебя.
-- Правда?
-- Но это запрещено законом.
-- А я для тебя сделал бы все, что угодно.
-- Правда?
-- Конечно.
-- Тогда держись подальше от этого кафе. Начни с этого.-- Я встал,