"Ричард Хелл. Погнали " - читать интересную книгу автора

над ней учинить, - но она никуда не денется, а конкретно сейчас мне хочется
вернуться в мотель к Криссе. Хочется поделиться своими прозрениями. В
общем, я собираюсь. Катя снабдила меня машинкой и изрядным количеством
спида и герыча.
Уже перед самым уходом она выдает мне зонтик, но я его не раскрываю.
Иду сквозь изморось, словно лев. Скоро на свете уже не останется львов.
Скоро они все вымрут. Но я готов умереть, если так нужно, чтобы быть львом.
Я издаю мощный рев, только на языке дождя и песка: я невидимый, я хорошо
маскируюсь, сливаюсь со своим окружением, и я не голоден, так что меня
можно не опасаться. Никто не пострадает. Просто мне интересно за ними
следить, наблюдать. Жить среди них, восхищаться, жалеть и любить. Они такие
красивые, что я сейчас заплачу. Как можно было забыть о том, какой он
удивительный и интересный, этот мир? Каждая крохотная деталь - словно вход
в грандиозный каньон понимания и знания. И как все вокруг сексуально.
Ограничений не существует. Ничто не сдерживает себя, все стремится быть
только собой - искренне, зрело и соблазнительно, - все преисполнено смысла
и явных знаков, все сплетено в единую паутину.
Улицы влажно искрятся. Меня периодически пробивает на измену. Приступы
кратковременной паранойи - безотчетный страх обнаружить себя. Но я понимаю,
что это глупо, и страх отступает. Через пару кварталов до меня вдруг
доходит, что я заблудился, но я не особо тревожусь, я знаю: все кончается
там, где оно начиналось. Но все равно я себя чувствую слишком огромным для
этих улиц. Другие прохожие - у каждого в голове свои сложные построения из
побуждений и целей, - таят в себе смутную угрозу, и приходится тратить
силы, чтобы отслеживать их намерения. Удивительно, сколько всего можно
узнать только по одному мимолетному взгляду - какая глубинная психология
заключена в лице, в позе, в одежде ("Из какой вы страны?" О, нет. Заберите
меня домой.), - но когда ты один среди них, это уже чересчур.
Захожу в "Мистер Донат" и беру себе кофе и пончик с медом. Очень
по-американски. Один, за стойкой, в чужом незнакомом городе. Перед тобой -
белая чашка с дымящимся кофе и блюдце с двумя зелеными полосочками по краю,
а на блюдце - медовый пончик на бумажной салфетке. И все такое яркое. А сам
ты уторчен по самое нехочу. У нас еще говорят: "скручен проволочкой".
Скручен проволочкой! Она скрутила меня проволокой! Смеюсь вслух и громко. И
как же мне раньше в голову не приходило?! Я даже не сомневаюсь, что сама
Катя давно оценила прикол. Да, забавно. Поразительно просто, как часто мы
не замечаем вполне очевидных вещей. Может быть, истина как раз в том, чего
мы не замечаем, в упор не видим? Может быть, все усилия видеть и говорить
правду обречены изначально, потому что правда всегда невидима - она есть, и
она всегда рядом, просто мы ее не замечаем. Типа как человек не может
увидеть свои глаза. Ты ищешь, ищешь и ищешь, а правду, по определению,
найти нельзя. Ты ее не видишь и не можешь увидеть, потому что ты и есть
правда. "Привычки внимания есть рефлексы совокупного характера индивида". А
можно, вообще, заметить собственные привычки внимания? Если делать заметки,
писать, то можно. А на самом глубинном уровне? Как говорится, уже без
разницы. В этом-то все и дело. Это как в дзене. Истина - не в напряженной
погоне за истиной, истина - в неделании. Истина в том, чтобы просто быть.
Без напряжения и без усилий. Черт, получается, тут и думать особенно не о
чем, а я люблю обстоятельно поразмыслить.
Внутри опять шевельнулся страх. Страх, что я снова выпал из