"Ричард Хелл. Погнали " - читать интересную книгу автора

***

Просыпаюсь. Криссы в номере нет, за окном - сумерки. Не люблю
просыпаться под вечер, когда начинает темнеть. Меня это сразу вгоняет в
уныние. Я - олицетворения несчастной случайности в мертвой комнате. Во
рту - противно и сухо, все тело ломит.
Включаю лампу на тумбочке у кровати и вижу у телефона записку от
Криссы. Она ушла поснимать. Продравшись сквозь плотную пелену похмельной
мути, сажусь на кровати. Вот он я - вновь среди боли и страха. Мое
привычное состояние, которое так или иначе есть всегда, не зависимо от
того, как бы я ни пытался его скрывать, чем бы я ни пытался себя отвлечь.
Мозги - как колючий кустарник, и обрывки кошмарного сна так и остались
висеть на шипах, но я, хоть убей, не могу вспомнить, о чем был кошмар.
Просто черный внезапный провал - стремительный выпад в сердце. Пытаюсь
все-таки вспомнить, но сон рассыпается пеплом в руках. Подношу пальцы ко
рту. Вкус - как у жизни, растраченной зря. Вкус неудачи. Вкус безнадеги. И
даже некому обо всем рассказать. Да и кому это интересно? Кого это волнует?
Меня лично не волновало бы. Разве что поделиться с тетрадкой. Открываю
тетрадь и пишу.
Потом иду в ванную, умываюсь и чищу зубы. Потом звоню Кате. Она, вроде
бы, рада, что я позвонил. Она говорит, у нее все есть - то, что мне нужно.
Я говорю, что уже выезжаю. Звоню - заказываю такси.
В такси я размышляю о нашей поездке. У меня странное чувство: как
будто я не распоряжаюсь собой. Как будто кто-то толкает меня по жизни -
невидимой сильной рукой. И внешний мир представляется серией ускользающих
мимолетных картинок. Быть чужаком и изгоем - в этом есть что-то и
притягательное: когда тобой движут самые разные силы, подчас прямо
противоположные. Но в этом есть и какая-то ограниченность. Я не хочу, чтобы
меня определяли по принадлежности к некоей социальной группе, тем более -
по искусственному физическому пристрастию. Я хочу быть свободным.
Начинается мелкий дождик.
Катя живет в полуподвале, где репетирует ее группа. Все пространство
заполнено гнутой проволокой. Катя таскает проволоку отовсюду и делает из
нее непонятные композиции. Проволока оплетает гитары и усилители, проволока
вжата в стены, проволочные конструкции свисают с потолка. Проволочные
фигурки - на всех доступных горизонтальных поверхностях. В целом все это
создает атмосферу бессмысленной жестокости. И резкий свет голых лампочек
под потолком только усиливает впечатление.
Но Катя мне нравится, и эта симпатия взаимная, как это бывает только
между двумя старыми нарками. Она меня понимает. И питает ко мне чуть ли не
материнские чувства, как и все мои любимые дилеры женского пола. Она как
большая и добрая паучиха, которой так хочется позаботиться о своем
паучонке - в моем лице.
Мы с ней общаемся исключительно на языке наркоты. Телевизор у нее дома
работает постоянно, и ее любимое развлечение - строить догадки, какие
наркотики употребляют знаменитости на экране. Она говорит: "Смотри! Видишь,
как он дергает головой. Решает, наверное, что ему сделать: вскочить и
пройтись колесом или вообще смыться из студии. Это кокс, однозначно. В
общем, Джонни еще не скоро его увидит". Или: "Барбитураты. Даже не
сомневайся. По ее волосам сразу видно".