"Сергей Хелемендик. Наводнение (Роман) " - читать интересную книгу автора

веранде без видимой цели. Отставляя широкий зад куда-то вниз, он неуверенно,
поспешно перебирал толстыми кривыми ногами, наклоняя голову вперед, и
казалось, что он вот-вот споткнется или только что споткнулся. Силуэт его
муравьиной фигуры - последнее, что запомнил Луис. Потом было пробуждение в
незнакомом странном месте и боль, невыносимая боль во всем теле...
Роландо принес саквояж. Доктор Хуан по-прежнему пристально смотрел на
Луиса, в то время как его руки нашли в чемоданчике шприц и проворно собрали
его.
- Не знаю, в чем дело, Хуан. Какие, к черту, наркотики...- закончил
свой несвязный рассказ Луис. - "Дайкири" - и всё! Обычный "дайкири"... Дай
мне что-нибудь, чтобы заснуть! И не надо смотреть на меня как на чокнутого.
Я как-нибудь сам разберусь, в чем тут дело. Пусть только отпустит эта...-
Луису хотелось выругаться, но он замолчал, потому что граф не любил
ругательств.
Доктор Хуан снял очки. Его большие глаза весело задвигались.
- Извини меня, Луиси, но мне кажется, что какие-то мерзавцы просто
подсыпали тебе в "дайкири" древний яд из средневекового перстня, и ты
выживешь только благодаря своему здоровому организму и еще, быть может,
тому, что яд за много веков испортился. Наверное, ты оказался единственным
законным наследником какой-то династии и тебя решено вытравить, как
таракана...
Говоря все это, доктор Хуан отломил головки нескольким ампулам и,
наполнив шприц, взял Луиса за руку. Еще несколько минут он говорил что-то
легкое и забавное, пока Луис не заснул. Потом граф слушал его сердце. Глаза
графа были напряженны и колючи. Когда он закрывал свой саквояж, дверь
распахнулась, и в комнату влетела Люси - графиня Люсия Сантос Родригес.
- Луиси, не болей! Вот тебе бегемот плавающий! - зазвенел ее голос, но
повелительный жест отца заставил Люси перейти на шепот:- Ты еще не вылечил
Луиси, папа? - Синие круглые глаза графини были полны тревоги. Она
почувствовала страх отца и тоже испугалась.
Люси была замечательно хороша собой. Кожа четырехлетней девочки была
необыкновенного, золотисто-коричневого цвета, что в сочетании с соломенными
волосами и огромными ярко-синими глазами, такими же подвижными, как у отца,
но по-детски ясными, производило сильнейшее впечатление на жителей Ринкон
Иносенте, да и не только на них. Графиня была крепкой, неутомимой и
жизнерадостной, как котенок.
Граф молча направился к двери, и девочка послушно потопала за ним,
оглядываясь на Луиса и сокрушенно покачивая головой. Толстого надувного
бегемота она оставила на полу посреди комнаты и уже на улице убедительно
объяснила, что "когда Луиси проснется, бегемот сразу скажет ему, что надо
идти к нам пить чай"...


* * *

Из динамика маленького дешевого магнитофона доносился громкий,
счастливый хохот Луиса, сквозь который прорывалось бормотание: "Ну, ты! Ну,
перестань! Ну, отстань от меня, слышишь!" Казалось, бормотал заика. То и
дело голос бормотавшего прерывался странными звуками, отдаленно
напоминавшими кудахтанье курицы.