"Эдит Хилл. Порабощенные сердца [love]" - читать интересную книгу автора

скривились в жестокой усмешке, теперь преимущество было на его стороне.
Меч противника не годился для ближнего боя, а короткий меч Руфуса был
специально предназначен для смертельной схватки накоротке. Он сделал
выпад, и выпучивший глаза британец поймал удар на край своего овального
щита, направив острие в бедро. Раздался крик боли. Позади себя Руфус
слышал, как Мавриций кричит новобранцам собраться для защиты в кольцо и
сомкнуть щиты. В шуме боя его команда осталась неуслышанной и,
следовательно, невыполненной.
Пытаясь отдать приказ, Гален знал, что напрасно рвет глотку. Голос
тонул в звуках боевого клича врагов. Бессильный предотвратить случившееся,
он увидел, как погиб первый из его людей - из горла уже торчало копье, а
щит висел через плечо на ремне.
Приемлемые потери... Неизбежные жертвы... С яростным криком Гален
отрекся от справедливых слов, всплывших в его памяти, - это была
справедливость Агриколы, а не его! Он ударил щитом по лицу британца слева
от себя, затем, успев заметить только ярко раскрашенную тунику, отразил
удар, который мог снести ему голову. Сделав обманный выпад, он шагнул
назад и ударил. Удар был верным, как раз под щит британца, и Гален
почувствовал знакомое ощущение от вошедшего в мягкую плоть клинка. Услышал
стон, почувствовал теплую липкую кровь на руке и рванул назад руку. На его
доспехах появились красные пятна.
Приемлемые потери.., договор, приемлемый для обеих сторон. Когда
человек упал, Гален оглядел поле битвы, разразившейся на этом горном
склоне. Опытные и закаленные Фацил и Друз соединились и теперь сражались
бок о бок. Сдерживая противника, они отступали, пытаясь соединиться с
Маврицием и Ситой. Но из троих оставшихся в живых новобранцев двое уже
впали в панику. Бросив щиты на землю, они сделали отчаянную и
бессмысленную попытку прорваться к реке. Только блондин еще держался,
поглощенный яростным поединком с дородным, почти вдвое больше его воином.
Горячо надеясь, что парень запомнил урок, преподанный ему предыдущим
утром, и будет держать свой щит высоко, центурион прорубился к нему как
раз в тот момент, когда тот проиграл поединок и упал под градом
безжалостных ударов меча. Вклинившись между туземцем и лежащим на земле
юношей, Гален принял на себя последний удар, который мог бы стать
смертельным. Боль вспыхнула в правом плече. Но его доспехи выполнили свое
предназначение. Вместо того чтобы располосовать плоть, клинок британца
скользнул в сторону, столкнувшись с железными пластинами.
Взглянув в глаза воину, Гален увидел в них удивление и
замешательство. Варвар отшатнулся. Не имея времени на то, чтобы выпрямить
согнувшийся клинок, он отбросил бесполезное теперь оружие в сторону и
вытащил кинжал.
Гален приготовился. Но, как ни странно, ожидаемый выпад не
последовал. По какой-то причине течение схватки, сама ее суть внезапно
изменились. Без всякой команды туземцы отступали, как будто специально для
того, чтобы дать римлянам время сгруппироваться в оборонительный порядок.
Окруженные, попавшие в ловушку солдаты смотрели на Галена.
- Ты командир, центурион. - Ветеран Сита говорил за всех. - Отдай
приказ, и мы многих заберем с собой, прежде чем падем.
Гален взглянул на противников. Того, кого он искал - их вожака, - он
должен узнать сам и сейчас. Глаза Галена остановились на массивной фигуре