"Свен Хедин. Мой первый Йолдаш " - читать интересную книгу автора

Сколько сотен собак в течение многих лет сопровождали мои караваны!
Большинство из них, недолго побыв с нами, исчезали, не оставив никакой
памяти о себе. Число собак, которых я и по сей день вспоминаю с
благодарностью, любовью и восхищением, не очень велико, но они сыграли много
исключительно трагических, драматических и героических ролей. Судьбу одних я
проследил до конца, другие же исчезали бесследно. Все они были моими
друзьями, моими товарищами по одиночеству. Некоторые собаки заставляли меня
горько страдать бессонными ночами.
Как-то раз я работал на маленьком озере Каракуль в северном Памире и
был занят картографической съемкой, измерением глубин, рисованием и
фотографированием. Там нам встретилась группа китайских верховых. С ними
была собака, почти наверняка относящаяся к киргизской пастушьей породе. По
элегантной, обтекаемой внешности можно было догадаться о примеси русской
борзой. Очевидно собака имела основание быть недовольной своим хозяином, так
как, увидев нас и признав в нас приятных людей, она повернула и пошла за
нами до своего последнего вздоха. Псу было очень плохо: такого жалкого,
заморенного и худого существа я еще никогда не видел. После встречи, на
первом же нашем привале, пес уверенно улегся перед моей палаткой с очевидным
намерением защищать меня от любой опасности. Смотреть на него было
неприятно. Он был очень худой, с остро торчащими ребрами, местами вылезшей
шерстью, как будто болел чесоткой или другой опасной болезнью. Я хотел его
прогнать, но мой слуга и ведущий каравана Ислам Бей очень просили за него,
обещая сделать из него настоящего пса, и я согласился. Он долго был нашей
единственной собакой и один распоряжался отходами наших трапез. В основном
мы питались бараниной. Получая вдоволь костей и внутренностей, пес быстро
стал красивым и упитанным. Мы назвали его по-турецки - Йолдаш - "товарищ
путешественника". В этой части Азии кличка "Йолдаш" очень распространена, и
в дальнейшем у меня было много собак с таким именем.
В поведении Йолдаш был джентльменом, он не помышлял войти внутрь
палатки без приглашения, и даже приглашенный мною, он входил осторожными
шагами, смущенно опустив голову, вытягивал свои передние ноги и изучал меня
вопрошающим преданным взглядом. Он хотел доказать мне, что в состоянии
понять и оценить оказанную честь, зная, что внутри палатки - запретная для
собак зона. Но выйдя из палатки, он опять чувствовал себя единовластным
хозяином всего вокруг. Напряженно подняв голову, он настороженно осматривал
окрестности, убеждаясь в полном порядке и безопасности бивака. Приближался
ли киргизский всадник или наша собственная лошадь с выпаса, он пулей налетал
на вторгающегося, сердито лаял и пытался его прогнать.
Во время обеда Йолдаш всегда сидел у входа в мою палатку и ждал своей
доли, после обеда мы с ним играли на воздухе. Прошло немного времени, и мы
стали лучшими друзьями. Как товарищ и надежный сторож, Йолдаш был выше
всяких похвал.
В конце августа я решил верхом быстрым ходом преодолеть 140 км от
Каракуля до русской пограничной крепости Памирский Пост, где прошлой зимой я
провел несколько дней у очень гостеприимного капитана Зайцева и его
офицеров. Чтобы попасть туда, нужно было перейти русско-китайскую границу.
Без паспорта я не имел на это права. Я поехал в сопровождении двух слуг и
Йолдаша темной ночью к границе в стороне от дороги, далеко от китайских
пограничных постов. Мы ехали как можно тише, не произнося ни слова. Там и
тут находились враждебно настроенные аулы, где всегда были собаки. На наше