"Вэл Хаузлз. Курс - одиночество " - читать интересную книгу автора

своего часа. Насухо протертый, с прочищенной форсункой, примус вскоре
загудел, как положено.
- Вот так, Джек. Примус любит уход. Как самочувствие - сможешь
что-нибудь приготовить?
Он злобно поглядел на меня.
- Ступай. Я сварю тебе еду на этом проклятом примусе, хотя бы это
стоило мне жизни. Чего ты хотел, мяса?
Это больше похоже на моего старого друга Джека, еще не все надежды
потеряны! Пока мы дожидались варева, погода разгулялась настолько, что можно
было посидеть в кокпите, наслаждаясь пополуденным солнцем. А так как мы шли
курсом бейдевинд и качка уменьшилась, команда почти вернулась к норме, и те,
кто провел на палубе тридцать часов без еды, обходясь глотком воды, начали
сознавать, что койка - весьма полезная принадлежность всякого судна. Однако
им хотелось не только спать.
- Как там твое мясо, кок?
Молчание.
Яхта идет легко, плавно переваливает через волну.
- Джек, куда ты пропал? Дал бы хоть немного галет для начала.
Из люка высовывается рука и подает банку с галетами, мармайт и нож. Мы
хватаем все это и приступаем к еде. Галеты сухие, мармайт горячий и обжигает
язык; ощущение такое, словно мы едим опилки с горчицей.
- Ну давай, Джек, где же твое проклятое мясо?
Наконец, когда уже всем осточертело ждать, он появляется. Над комингсом
медленно вырастает голова. Жидкие черные волосы блестят от пота и прилипли к
черепу. Лицо бледное, глаза ввалились, только черные брови живут. Они
сдвигаются вместе, как бы обороняясь от злобно скривившихся губ, бледность
которых подчеркивается небритым подбородком. Впрочем, это вовсе не злая
гримаса, просто он пытается улыбнуться.
- Готово, ребята.
Наверно, с таким видом Клеопатре вручали ядовитую змею.
- Давно пора, Джек. Мы совсем ослабели без пищи, приятель.
Две руки протягивают нам кружки с чем-то дымящимся, в каждой кружке
позвякивает ложка. Я недоумеваю: зачем нам ложки? Его руки дрожат.
Берем, что дают, и, поднеся к груди драгоценные сосуды, рассматриваем
содержимое. В моей кружке, наполненной меньше чем наполовину, плещется
какая-то темно-коричневая жидкость. Цвет густой, да навар не очень. Подношу
кружку к носу и нюхаю. Не может быть. Помешиваю ложкой - смахивает на чай
без молока... Вот так кок, чтоб ему было пусто: половина чайной ложки
мармайта да немного кипятку - вся его похлебка.
- Джек! Это как называется, черт возьми?
Голова появляется снова. На лице самое трагическое выражение. Он
вздыхает.
- Боюсь...
Он перегибается через рубку - недостаточно далеко - и потом говорит:
- Боюсь... на лучшее... я не способен.
И он с принужденной улыбкой исчезает внизу. Лично я не в состоянии пить
эту дрянь.
Мы продолжаем идти вверх по Ла-Маншу, погода все лучше и лучше, и
кривая настроения команды тоже идет вверх. Пережив адские муки, они теперь
воспряли духом и расхаживают с видом старых морских волков, придирчиво