"Энджел Хауэрд. Смерть выходит в свет " - читать интересную книгу автора

граммофону. В моей грэнтэмской конторе мне казалось, что здесь, в парке
Алгонкин, разумнее всего было бы подделаться под рыболова. Поэтому я
приобрел щуку средних размеров, велел очистить её и привез сюда вместе с
оборудованием для прослушивания. Ллойд застал меня за разделкой этой щуки и
сразу же понял, что я за рыболов. Он сообщил мне, что двадцать пять лет
проработал в Садбери, в комиссии по управлению национальными парками, и
поэтому был в усадьбе завсегдатаем. Сейчас он пытался списать с пластинки
слова песни. Кажется, это был Пол Робсон. Ллойд то и дело снимал иголку с
древнего диска, делавшего 78 оборотов в минуту, и снова ставил её.
"Линди-Лу, Линди-Лу,
Боже мой, сейчас помру!"
У очага играли в карты. За два последних дня я начал узнавать
некоторые лица, но нескольких картежников видел впервые. И знакомые, и
незнакомые физиономии дружно повернулись ко мне, как только я шагнул в
сторону карточного стола.
"Моя крошка Линди-Лууууу..."
На углу стола для пинг-понга стоял бачок с кофе. Я нацедил себе
чашку, добавил молока и, по обыкновению, всыпал две ложки сахарного песку,
после чего приступил к изучению имеющихся в наличии физиономий. Джордж
Маккорд был поглощен игрой. Обладание мощным глиссером делало его главным
источником шума во всем озерном крае. Он гонял на своей лодке туда-сюда и
бороздил воды озера с таким видом, будто выполнял задания горных спасателей
и смотрителей национальных парков. Сейчас Джордж сидел, уткнувшись
подбородком в собственную грудь, и изучал карты, а голова его лоснилась от
пота. Он исподлобья поглядывал на партнеров и, похоже, делал арифметические
выкладки, записывая их кончиком языка на внутренней поверхности щек. Сисси,
жена Ллойда, сидела рядом с Джорджем и хмуро пялилась на свои карты, как
будто они были слишком маленькими. У Мэгги Маккорд, судя по выражению её
лица, была отличная карта. Она пыжилась будто персидская кошка на перине.
- Три без козырей, - промурлыкала Мэгги и едва не облизала губы от
удовольствия.
- Имейте совесть, Мэгги! - воскликнула Сисси, которая уже собрала
свои карты в стопку, но теперь была вынуждена вновь сложить их веером.
Четвертым партнером был Дэвид Кипп. Это его лохматый отпрыск повсюду
таскается за Джоан. Кипп жил в усадьбе с двумя сыновьями, а их мать,
Мишель, лежала на больничной койке в Вермонте. Волосы у детей были
белокурые, но с буроватым отливом. Кипп тоже был блондином, однако
коротенькие ручки и ножки сводили на нет всю его красу. Судя по наружности
детей, и Мишель имела светлые волосы, скорее даже пегие и пушистые, как
одуванчик.
Мэгги перебирала карты тонкими изящными руками. Если не считать
маленьких ладоней и стоп, Мэгги Маккорд была весьма и весьма крупной
женщиной. Джоан, мой главный источник знаний, рассказала мне, что Мэгги
была замужем за лесничим, но овдовела и получила в наследство надел на
берегу озера рядом с усадьбой. На вид Мэгги было лет семьдесят с хвостиком.
Я - не ахти какой любитель бриджа, но из вежливости немного последил
за игрой, пока её участники делали заявки. В свете голых лампочек умелые
руки Мэгги, державшие карты и ловко управлявшиеся с сигаретами, выглядели
на редкость изысканно.
"Милая, слыхала ль ты вчера,