"Мэри-Роуз Хейз. Греховные тайны (Том 1) " - читать интересную книгу автора - Но мне нужен отдых. Мне просто необходимо уехать.
- Поезжай обязательно. После съемок. *** Когда Изабель наконец решилась рассказать Харту, что все-таки согласилась сниматься в "Войне Роупера", он вышел из себя и не хотел ничего слушать. Она именно этого и ожидала. В тот раз они впервые всерьез поссорились. - Ты что, идешь на это только из-за денег, будь они прокляты?! Как бы ей хотелось рассказать ему о статуэтке Ло Веччио! Но она прекрасно знала, что он ответит. "Это же безумие, Изабель. Рисковать собственной карьерой из-за какой-то там статуэтки!" Все будет испорчено. Конечно, когда он увидит эту скульптурку, он сразу поймет. Может быть, даже согласится с ней. - Да, мне нужны деньги. - Но ведь не до такой же степени. Изабель вздохнула. Харт, чистая душа, не в состоянии понять, что для нее актерское мастерство еще не вся жизнь и что возможность быть щедрой, осуществлять желания родных и близких людей значит в ее жизни едва ли не столько же. Своеобразная компенсация за все годы нужды и лишений в мрачных, закопченных городах Центральной и Северной Англии, где она выросла. Она уже рассказывала Харту о своем детстве. Конечно, это была ее собственная, отредактированная версия. Его это не слишком тронуло. Возможно, в один прекрасный день она - Изабель, - настойчиво продолжал Харт, - ты ведь не какая-нибудь глупенькая старлетка, которая не может устоять перед большими деньгами. Ты покупаешь себе нарядов больше, чем в состоянии износить за всю жизнь. У тебя такое количество машин, что в пору открывать европейский салон. А детей ты просто портишь бесконечными подарками, игрушками, лошадками, на которых они все равно не могут кататься. - Харт, мне просто хочется, чтобы у них было все то, чего никогда не было у меня. - А этот претенциозный белый дом! Он съедает денег больше, чем... Это замечание оказалось последней каплей. Нервы у Изабель были на пределе, к тому же адски болела голова, и она сорвалась: - Если тебе не нравится мой дом, можешь убираться отсюда! Давай, давай, уматывай! Она могла стерпеть, когда критиковали ее платья, ее машины, детских пони. Кое с чем она даже могла согласиться. Но никому не позволялось ругать ее прекрасный белый дом. Даже Харту. Дом был воплощением самой давней, самой заветной мечты. Все здесь подбиралось с особой тщательностью, от старинного индийского сундука, окованного медью, до тканых ковров ручной работы в комнатах Марка и Мелиссы и картин кисти Дэвида Хокни над мраморным камином. И все же ни у картин, ни у ковров, ни у старинного сундука не было теплых рук, которые бы обнимали ее по ночам. Харт ушел и не объявлялся с тех пор. Никогда в жизни Изабель не чувствовала себя такой несчастной. |
|
|