"Мэри-Роуз Хейз. Греховные тайны (Том 1) " - читать интересную книгу автора

- Но мне нужен отдых. Мне просто необходимо уехать.
- Поезжай обязательно. После съемок.

***

Когда Изабель наконец решилась рассказать Харту, что все-таки
согласилась сниматься в "Войне Роупера", он вышел из себя и не хотел ничего
слушать. Она именно этого и ожидала. В тот раз они впервые всерьез
поссорились.
- Ты что, идешь на это только из-за денег, будь они прокляты?!
Как бы ей хотелось рассказать ему о статуэтке Ло Веччио! Но она
прекрасно знала, что он ответит. "Это же безумие, Изабель. Рисковать
собственной карьерой из-за какой-то там статуэтки!" Все будет испорчено.
Конечно, когда он увидит эту скульптурку, он сразу поймет. Может быть, даже
согласится с ней.
- Да, мне нужны деньги.
- Но ведь не до такой же степени.
Изабель вздохнула. Харт, чистая душа, не в состоянии понять, что для
нее актерское мастерство еще не вся жизнь и что возможность быть щедрой,
осуществлять желания родных и близких людей значит в ее жизни едва ли не
столько же. Своеобразная компенсация за все годы нужды и лишений в мрачных,
закопченных городах Центральной и Северной Англии, где она выросла.
Она уже рассказывала Харту о своем детстве. Конечно, это была ее
собственная, отредактированная версия.
Его это не слишком тронуло. Возможно, в один прекрасный день она
расскажет ему всю правду. Когда-нибудь... но не теперь.
- Изабель, - настойчиво продолжал Харт, - ты ведь не какая-нибудь
глупенькая старлетка, которая не может устоять перед большими деньгами. Ты
покупаешь себе нарядов больше, чем в состоянии износить за всю жизнь. У
тебя такое количество машин, что в пору открывать европейский салон. А
детей ты просто портишь бесконечными подарками, игрушками, лошадками, на
которых они все равно не могут кататься.
- Харт, мне просто хочется, чтобы у них было все то, чего никогда не
было у меня.
- А этот претенциозный белый дом! Он съедает денег больше, чем...
Это замечание оказалось последней каплей. Нервы у Изабель были на
пределе, к тому же адски болела голова, и она сорвалась:
- Если тебе не нравится мой дом, можешь убираться отсюда! Давай,
давай, уматывай!
Она могла стерпеть, когда критиковали ее платья, ее машины, детских
пони. Кое с чем она даже могла согласиться. Но никому не позволялось ругать
ее прекрасный белый дом. Даже Харту. Дом был воплощением самой давней,
самой заветной мечты. Все здесь подбиралось с особой тщательностью, от
старинного индийского сундука, окованного медью, до тканых ковров ручной
работы в комнатах Марка и Мелиссы и картин кисти Дэвида Хокни над мраморным
камином.
И все же ни у картин, ни у ковров, ни у старинного сундука не было
теплых рук, которые бы обнимали ее по ночам.
Харт ушел и не объявлялся с тех пор. Никогда в жизни Изабель не
чувствовала себя такой несчастной.