"Шон Хатсон. Отбросы " - читать интересную книгу автора

разрезая острым стеклом превратившиеся в кровоточащие лохмотья руки.
Два интерна выбили тогда дверь и добрались до Пирса. Они вытащили его,
и, пока один из них накладывал на руки жгуты, Гарольд бормотал:
- Простите, простите...
Они пытались успокоить его, но он уже проваливался в беспамятство. Им
было невдомек, что слова, произносимые им, предназначались не для живых, а
для мертвых - брата и матери.
Теперь Гарольд, опустив глаза, стоял в комнате трудовой терапии с
кистью в руке. В голове беспорядочно толпились мысли.
Он научился жить с чувством вины в душе, сознавая, что бремя сие ему
придется нести всегда, и смирился с этим. Он был ответственен за смерть
брата. Ничего тут не поделаешь: кошмар будет преследовать его всю жизнь. Он
не сможет ни искупить эту вину, ни, увы, получить прощение. Чувство вины
росло и отравляло жизнь, как злокачественная опухоль, порождая сны, похожие
на выделения из созревших фурункулов.
- Доброе утро, Гарольд!
Он вздрогнул и быстро обернулся, едва не выронив палитру. Рядом стояла
трудотерапевт Дженни Кларк и рассматривала его холст.
- Как будет называться картина, Гарольд? - поинтересовалась она.
- Мне кажется, это напоминает огонь, - ответил он. - Разве вы не видите
языки пламени? - Гарольд взглянул ей прямо в лицо, а она пыталась смотреть в
его единственный уцелевший глаз, избегая даже невзначай взглядывать на
изуродованную кожу. Какое-то время она выдерживала его немой вопрос, потом
снова перевела глаза на холст. И легко улыбнулась.
- Да, это действительно похоже на огонь, - мягко согласилась она.
Так они долго стояли молча, вдыхая крепкий запах масляной краски, пока
Гарольд не заговорил снова.
- Мисс Кларк, вы когда-нибудь совершали проступки, за которые вам было
стыдно?
Вопрос прозвучал как гром среди ясного неба и застал ее врасплох. Она
судорожно сглотнула и едва заметно нахмурилась.
- Полагаю, да, Гарольд. А почему вы спросили?
- Эта картина, - объяснил он, - нечто вроде наказания для меня.
Напоминание о том, что я сделал с братом, мисс Кларк. Думаю, именно это я
пытаюсь изобразить.
Дженни вздохнула. И только она собралась было что-то сказать, как
Гарольд пояснил:
- Наверное, таким образом я прошу прощения. Прощения за то, что
совершил.
Некоторое время она молчала, пытаясь перехватить его взгляд. Ее глаза
блуждали по его лицу.
Вдруг Гарольд с неожиданным облегчением заявил:
- Я назову эту картину "Огонь". Просто "Огонь".
Появились новые пациенты, и Дженни оставила Гарольда наедине с его
"шедевром", поспешив на помощь к другим. Вскоре комната заполнилась гулом
голосов. Кто-то уронил палитру, но Гарольд не обращал внимания на весь этот
шум и продолжал трудиться над картиной. В конце концов, решив, что работа
завершена. Пирс выдавил из алого тюбика на палитру немного густой краски.
Взяв ее на кисть, он жирными буквами вывел сверху одно слово: