"Шон Хатсон. Отбросы " - читать интересную книгу автора

огнедышащего дракона, бушевали желто-белые языки пламени. "Прямо, как у
ворот ада", - подумал Гарольд.
- Принесите простыни, - попросил Гривс. - Сначала разделаемся с ними.
Но Гарольд оцепенело замер, явно загипнотизированный танцем огня в
топке, принимавшего самые причудливые формы. Из пылающего нутра исходил
глухой угрожающий рев. Даже с расстояния в шесть футов жар касался Гарольда,
заставляя отступить.
- Гарольд, - повысил голос Гривс, - простыни!
Тот очнулся, кивнул и пошел в угол котельной, собрав в охапку столько
замаранных простыней, сколько смог унести. Зловоние стало непереносимым, и
ему делалось дурно. Часть экскрементов попала на его передник, и Гарольд,
вздрогнув, даже задержал дыхание, пока подбирался к топке. Гривс хватал
белье и запихивал его кочергой в бушевавший огонь. Буйство огня немного
уменьшилось, но даже влажные, пропитанные кровью и мочой простыни быстро
исчезали в прожорливом пламени. Из разверзнутой пасти печи повалил черный
ядовитый дым, заставивший обоих мужчин закашляться.
- Терпеть не могу эту работенку, - признался, выдохнув, Гривс,
продолжая подбрасывать в огонь смердящую ткань.
Гарольд возвратился с последней охапкой загаженного белья и стал
помогать напарнику заталкивать его в топку, наблюдая за тем, как пламя
пожирает добычу.
- Те тележки очистим позднее. - Гривс указал подбородком на зловонные
передвижные столы в углу котельной.
Гарольд машинально кивнул. Теперь взгляд его был прикован к стоявшей
перед ними каталке с чем-то, что скрывал пластик. Он наблюдал, как Гривс
сдернул покрывало, открыв то, что лежало под ним.
Гарольд громко застонал и опять отпрянул, повернув лицо в сторону. Его
единственный живой глаз уставился в пол, стеклянный же безучастно следил за
происходящим. Он стиснул зубы, пытаясь бороться с рвотными позывами и
спазмами, пульсировавшими в желудке. На висках вздулись вены, тело тряслось.
На подносе, в луже темной жидкости, лежал зародыш, не более шести
дюймов, с огромной головой и черными провалами глаз. Его слегка отмыли после
отделения патологии, но все же следы повреждений были явными. Из запекшегося
узелка пупка сочилась густая желтоватая жидкость. Крошечный рот был открыт.
Вокруг головы, выглядевшей бесформенной мягкой массой, скопилось много
крови.
Весь этот едва начавший развиваться эмбрион напоминал студенистый,
съежившийся комок, грозивший распасться при малейшем прикосновении.
Гривс наблюдал, как Гарольд отступил еще на шаг.
- Не очень-то приятное зрелище, да? - заметил негр, явно не слишком
впечатлительный. Да и с какой стати, если он уже много раз сталкивался с
подобными вещами? У Гарольда перехватило горло, и он обеими руками вцепился
в стол, чтобы не упасть. Его взгляд был прикован к зародышу, сердце в груди
Пирса бешено колотилось. Гривс взял большие хирургические щипцы, лежавшие
рядом с подносом, попытавшись ухватить ими голову зародыша, что было не
так-то просто: он то и дело выскальзывал. От растревоженных крошечных
останков начал исходить тяжелый запах крови, гноя и химикалиев. Гривс
поморщил нос. Наконец почти с отвращением ухватил и бросил зародыша в топку.
Пламя тут же набросилось на добычу, последовала серия громких хлопков и
шипящих звуков.