"Джулия Гарвуд. Королевский подарок " - читать интересную книгу автора

Немедленно послали за саксонцем. Чуть позже в огромный зал вбежал
Ингельрам. Светловолосый воин резко остановился, поклонился своему
господину и приготовился было отчитаться, но Ройс неожиданно потребовал:
- Приведи сюда монахиню, я хочу допросить ее.
Ингельрам удивился приказу, заметно побледнев. Ройс уже было хотел
пнуть его ногой, чтобы тот наконец сдвинулся с места, но тут его внимание
привлекло появление в проеме двери воина, приведшего осведомителя.
Саксонец-иуда был одет в одежду явно с чужого плеча, из чего Ройс сделал
вывод, что положение его ухудшилось. Заляпанная грязью коричневая рубаха
доходила до земли. Он чем-то напомнил Ройсу сову. Это был невысокий сутулый
человек с настолько отекшими веками, что они нависали складками над
глазами.
"Да, он похож на сову, но нутро его подобно нутру стервятника, раз он
предал соотечественников", - подумал Ройс.
- Подойди сюда, Джеймс, - приказал Ройс. Саксонец повиновался. Он
подошел к нормандцам и низко поклонился.
- Я ваш верный слуга, мои господа.
Ройс стоял рядом с Хью перед камином, сложив руки за спиной. Хью зябко
кутался в шерстяную накидку, было видно, что согреться ему не удается. Ройс
заметил, что он очень бледен, а его карие глаза лихорадочно блестят.
- Подайте вашему барону кружку эля, - крикнул он одному из воинов Хью,
которые охраняли вход в зал. - Только пусть кто-нибудь из саксонцев хлебнет
для пробы. Если не умрет, значит, эль не отравлен.
- Я здоров, как ты, - недовольно возразил Хью - и в состоянии сам
позаботиться о себе.
- Да, ты здоров, как я, - согласился Ройс, - но на прошлой неделе у
тебя было вдвое больше сражений. - Это была не правда, конечно, но Ройс
попытался успокоить гордого друга. - Я бы тоже устал, если бы одержал хотя
бы половину твоих побед во славу Вильгельма.
- Устал бы, это точно, - ворчливо признал справедливость его слов Хью.
Гордость и самолюбие Хью не пострадали. Ройс улыбнулся и повернулся к
осведомителю. Изменник говорил на гортанном саксонском, поэтому Ройс
обратился к нему на его языке.
- Расскажи мне о жизни в крепости. Саксонец отступил в сторону, когда
нормандский воин подвинул стул с высокой спинкой ближе к камину. Он
подождал, пока Хью усядется, и только потом заговорил:
- Конечно, милорд. Родители мои умерли. И отец, и мать. Они похоронены
в семейном склепе на холме к северу от крепости.
Шея у Джеймса заныла от того, что приходилось все время откидывать
голову назад, чтобы смотреть в лицо нормандцу. Наконец боль стала
нестерпимой, и он опустил глаза. Как только он отвел взгляд от лица рыцаря,
тяжесть в груди сразу исчезла.
"Глаза нормандца наводят ужас и леденят душу куда больше, чем страшный
шрам через всю правую щеку, - подумал Джеймс. - Этот холодный, безжалостный
взгляд куда страшнее, чем рост или боевые отметины".
- А теперь расскажи мне о других членах семьи, - приказал Ройс.
Джеймс торопливо заговорил:
- Остались два брата. Терстон - старший из детей. Говорят, он погиб в
сражении где-то на севере. Но это еще не точно.
- А другой брат?