"Михаил Харитонов. Баркарола" - читать интересную книгу автора

грехом пополам освещал крохотный зал, в котором впритык умещались четыре
столика. Три из них были заняты какими-то подозрительными субъектами,
едящими pasta и галдящими на своём гортанном языке. У жалкого подобия стойки
суетилась какая-то подозрительная особа в ярком тряпье - видимо, хозяйка
заведения. Откуда-то тянуло подгоревшим оливковым маслом.
Когда Ватсон вошёл, все сразу замолчали.
Он присмотрелся и увидел, наконец, доктора Струццо. Тот сидел за
угловым столиком возле единственного окна и сосредоточенно орудовал ножом.
Рядом с ним стояла оплетённая бутыль с прозрачной жидкостью.
- А, вот и вы, Ватсон, - безо всякого удивления сказал доктор. -
Присаживайтесь. Не желаете ли составить мне компанию? Здесь подают почти
терпимое vino secco и съедобную carne di maiale.
Он крикнул что-то по-итальянски в зал. Хозяйка ответила на том же
языке. Ватсон обратил внимание, что обстановка изменилась: пожиратели пасты
вновь загалдели.
- Я вижу, вас тут хорошо знают, - сказал Ватсон.
- О, ещё бы, - доктор широко улыбнулся. - Я иногда оказываю различные
услуги моим соотечественникам, волею судеб заброшенных в этот громадный
город. За это я имею право рассчитывать на их расположение. Вы, британцы,
живёте каждый в своей раковине, а мы, итальянцы, держимся друг за друга, как
корни травы... Вы уверены, что не хотите вина? Да, и, наконец, снимите
пальто, здесь натоплено так, чтобы даже южанин не чувствовал холода.
- Нет, - решительно сказал Ватсон. - Я пришёл сюда по делу и не
собираюсь задерживаться.
- Ваш друг уже нашёл какие-то нити в том деле, о котором мы говорили
сегодня утром? - прищурился Струццо. Любезность из его голоса куда-то
пропала - как нитка, выскочившая из игольного ушка.
- Не будем испытывать терпение друг друга. Я намерен сделать вам
предложение, - сказал Ватсон. - Десять тысяч фунтов за то, чтобы вы забыли
эту историю и уехали из Лондона на родину.
- Десять тысяч? - презрительно сказал Струццо. - Это не деньги.
- Это почти всё, что у меня есть, - спокойно сказал Ватсон. -
Соглашайтесь и уезжайте. Вы больше ничего не получите.
- Нет, дорогой коллега, нет. У нас совсем другие планы, - лицо
итальянца исказила гримаса злого торжества. - Но начнём с начала. Ведь это
вы убили Мери Кросс, не так ли?
- Да, - Ватсон сказал это без всякого волнения. Лицо его не дрогнуло ни
единым мускулом, как у хорошего игрока в покер.
- Я это знал, - сказал Струццо.
- Каким образом? - поинтересовался Ватсон.
- Я расскажу вам об этом... чуть позже. Пока лишь намекну, что
маленький бизнес Кроссов находился под моей защитой.
- Бизнес, нуждающийся в вашей защите? - поднял бровь Ватсон. - Ведь вы
говорили, что Эммануил Кросс - модный художник?
Струццо неожиданно захохотал. В эту минуту никто не принял бы его за
светского человека: столь явственно дала о себе знать неукрощённая натура
дикаря.
Отсмеявшись, он налил себе стаканчик вина и сказал:
- О да, о да. Теперь, со смертью Анны, британская живопись понесла
невосполнимую утрату. Девочка была практически незаменима. Такое сочетание