"Рут Харрис. Любовь сквозь годы" - читать интересную книгу автора

волос, оставив на лбу кровавый след порезанной рукой. - Извини, - сказала
она. - Я просто хочу спать.
Дик проводил ее взглядом, пока она шла через гостиную. Он не понимал,
что происходит. Взяв из кладовки веник и совок, он начал подметать битое
стекло.

Третью неделю октября Дик провел в Монтауке. Компания "Маклафлин"
проводила семинар для своих служащих и, дабы способствовать умственной
активности работников, решила изолировать их на неделю в гостинице "Герни".
- Почему бы тебе не присоединиться ко мне? - спросил Дик по телефону. -
Выезжай в пятницу вечером, а на следующей неделе я возьму отпуск. - Впервые
после инцидента с битьем бутылок Дик завел с Барбарой разговор, не имеющий
отношения к каждодневным делам. Он думал, что она на грани нервного срыва, и
опасался неосторожными словами или поступками столкнуть ее с края пропасти.
Еще он боялся потерять ее. Если ей и не нравилась их жизнь, то ему -
наоборот. Ему нравилась рутина его жизни и работы, он любил своих детей и
свою жену.
- А как же дети?
- Почему бы тебе не попросить свою маму забрать их на это время?
Эванджелин была в восторге. Она приехала на Манхэттен в середине дня в
пятницу. На ней был вязаный хлопчатобумажный блузон итальянского
производства и глубоко запахивающаяся юбка-миди. В таком наряде вид у нее
был шикарный. Когда она поцеловала Барбару в дверях, дочь уловила свежий
запах туалетной воды. Барбара не могла припомнить, когда она сама в
последний раз пользовалась духами.
- Я тебе удивляюсь. Когда ты куда-нибудь выберешься? - сказала
Эванджелин. - Выглядишь просто ужасно.
Барбара опустила взгляд на свое застиранное полосатое платье. Она
носила его еще в колледже, и сейчас, когда она так отощала, оно висело на
ней как на вешалке. Ее единственной косметикой был мазок губной помады,
которая лишь подчеркивала серый цвет ее лица. Мать была права.
- Я знаю. Я и чувствую себя ужасно. Мне кажется, я бы с удовольствием
выбралась отсюда навсегда. - Слова вырвались сами собой, прежде чем она
сумела сдержаться. Нежность и заботливость матери растопили ледяные
баррикады в ее душе.
- У вас с Диком все в порядке? - Эванджелин Друтен нечасто позволяла
себе такие интимные вопросы. Она взяла себе за правило не вмешиваться.
- Не знаю. У него работа, у меня дети... - Барбару больше не волновало,
что она говорит. Ей уже не хватало ни гордости, ни желания оставить что-то
при себе, показать другим, как она счастлива.
- Но ведь ты так хотела детей.
- Хотела.
- Ты же должна была понимать, что вырастить детей - тяжелый труд.
- Как я могла это понимать, - сказала Барбара и впервые задумалась над
тем, что услышала от матери. - Я мечтала о детях, потому что все хотят
детей. Большую, счастливую семью. - Барбара замолчала. Потом она пожала
плечами. - Наверное, я ошиблась.
- Такая молодая - и столько горечи, - сказала мать. - Не сдавайся так
легко. Вот, возьми. - Эванджелин протянула Барбаре две стодолларовые
бумажки. - Поборись за себя. Потрать их только на себя. Купи себе что-нибудь