"Гарри Гаррисон. Да здраствует трансатлантический тунель! Ура! [АИ]" - читать интересную книгу автора

так что утонуть тебе не суждено. Теперь возвращайся в забой и присмотри,
чтоб они отработали смену не спустя рукава.
- Я это сделаю. И накормлю дерьмом любого, кто не нырнет в дыру и не
проделает мой путь, если это понадобится снова.
Он повернулся и, пытаясь четко ставить ноги, затопал прочь, а
Вашингтон и Дригг тем временем рассаживались в кессоне.
- Ему придется работать, - осмелился подать голос Дригг после долгого
молчания.
- Не следовало бы, но я не могу его остановить. У землекопов иной,
отличный от нашего, образ жизни, и мы должны его уважать. Если кто-то из
них ранен или заработал кессонную болезнь, он никогда в этом не
признается, и доставить его в госпиталь можно, лишь дав ему как следует по
голове, - а этого он никогда мне не простит. Я видел, как они очертя
голову прыгали через устье вентиляционной шахты шириной в десять футов и
глубиной в сто. Я видел троих в шлюпке, которые отчаялись и погибли, и
четвертого, который смеялся и победил. Потом он и все, кто там оказался,
напились пива так, что стоять не могли, - но это в память о погибших
товарищах. И никто из них не сожалеет ни о чем и не терзается ничем.
Тяжелая и жестокая жизнь, можете вы сказать, но, ей-богу, она-то и
выковывает мужчин.
Несколько смущенный этой свой тирадой, Вашингтон хранил молчание на
протяжении всего пути по туннелю до вокзала в Пензансе. Уже стемнело, и
лишь в грядах облаков на западе догорали последние красноватые отсветы.
Огоньки мерцали вдоль путей, насколько хватало глаз, - обходчики, неспешно
расхаживая во мраке, пополняли сигнальные огни парафином и зажигали
фитили. Толпы уже разошлись, и на станции было тихо, лишь одиноко
громоздился "Дредноут", казавшийся еще больше, чем днем, и на его недавно
отполированной заново золотой обшивке переливались красные и зеленые блики
стрелочных огней. Прицеплены были только два вагона - салон и "Монарх
горных долин", частный пассажирский вагон, которым пользовались маркиз и
другие члены совета директоров. Пожилой седой человек по прозвищу Бродяга
- когда-то он был дворецким у одного из членов правления, но, дожив до
преклонных лет, удалился на почетную и необременительную должность
проводника "Монарха" - встречал их на ступенях своего вагона.
- Ванна вас ждет, сэр, и одежда приготовлена.
- Превосходно, но сначала я должен выпить. Присоединяйтесь ко мне,
мистер Дригг, если хотите. Денек выдался долгий и горячий, и волнений с
лихвой хватило бы на месяц.
- С удовольствием.
Бой в парадной униформе с готовностью улыбнулся, открывая перед ними
дверь салон-вагона. Увидев его, Вашингтон резко остановился.
- Не следует ли этому младенцу уже быть в постели? Видит бог, во
время спецрейса мы и сами можем открывать двери.
Лицо мальчика вытянулось, и нижняя губа, казалось, готова была
задрожать, но Дригг сказал:
- Они вызвались сами, капитан Вашингтон, и Билли, и все остальные.
Они хотят ехать, и вы должны понять это.
- Тогда едем. - И Вашингтон, рассмеявшись, вошел в салон. - Пошлите
Биллу лимонаду, и мы выпьем все вместе.
Музыкант оглянулся на них через плечо, улыбнулся, показав сверкающую