"Синтия Хэррод-Иглз. Черный жемчуг ("Династия Морлэндов" #5) " - читать интересную книгу автора

ровном берегу. Варнава, отведи коней в тень и привяжи их.
Сразу послышались голоса и шум, как будто слова Ральфа разбудили
остальных. Слуги засуетились, расстилая скатерти, Доставая еду, привязывая
коней и указывая дамам самые удобные места. Ральф расстелил на земле свой
камзол, приглашая Мэри присесть.
- Здесь трава еще сырая, ты можешь простудиться.
Мэри позволила мужу поухаживать за ней, оказавшись на свежем воздухе.
По другую сторону ручья простирались пустынные и ровные торфяники, тянущиеся
до самого Хиссея, а за ним начиналась низменность Марстон, где в бою погибло
так много членов рода Морлэндов. Мэри услышала, как Кит-младший говорит
Аннунсиате:
- Оттуда родом мой отец. Вы ведь никогда не бывали так далеко, правда?
Когда-нибудь мы съездим туда.
Мэри оглянулась, успев заметить короткую схватку между ним и Эдуардом,
на камзоле которого сидела Аннунсиата - схватку, в которой победил Эдуард,
как побеждал почти каждый раз. Эдуард был красивым юношей и таким же
озорным, как Аннунсиата, и Мэри знала, как опасен он может быть. Приходясь
Ральфу дядей, Эдуард был четырьмя годами младше и настолько похожим на
своего племянника, что люди всегда принимали их за братьев. Волосы Эдуарда
были того же светлого оттенка; такой же сероглазый и привлекательный, с
классическими чертами лица, он был пониже и потоньше. Той зимой, когда Ральф
уезжал в Лондон, Мэри часто оставалась в обществе Эдуарда. Он брал ее с
собой на охоту и на прогулки, танцевал с ней в длинном зале, играл в карты,
аккомпанировал на лютне песням Мэри в длинные зимние вечера. Несмотря на то,
что Мэри скучала о Ральфе, она чуть было не влюбилась в Эдуарда.
В него было немудрено влюбиться - в такого привлекательного, умного,
внимательного мужчину, с неожиданно женским взглядом на многие вещи, что
позволяло ему легко находить с женщинами общий язык. Впоследствии, по мере
того как Мэри взрослела, она понимала, что Эдуард добивался ее любви, и ему
удалось бы это даже сейчас, если бы он пожелал. Эта мысль показалась ей
одновременно приятной и возмутительной, ибо такое распутство не очень-то
сочеталось с остальными качествами характера Эдуарда. Он не был жесток и не
враждовал с Ральфом - напротив, они были лучшими друзьями. И в то же время
Эдуард постоянно мучил Кита-младшего, пытаясь привлечь внимание Аннунсиаты к
себе, несмотря на то, что они с Китом выросли вместе и учили уроки, сидя бок
о бок за партой. В детстве Эдуард защищал более робкого Кита от припадков
ярости несдержанного наставника, часто совершая какую-нибудь шалость, чтобы
обратить на себя его гнев. В свою очередь Кит, как более сообразительный из
них двоих, делал уроки за Эдуарда, которые ему самому мешала сделать лень
или тупость.
Сейчас Мэри видела, насколько Кит уязвлен действиями своего лучшего
друга, но пытается оправдать Эдуарда тем, что он делает это отнюдь не из
дурных побуждений. Мэри также была задета этим. Она не думала, что Эдуард
влюблен в Аннунсиату, не считала, что эта влюбленность такого же свойства,
которую прошлой зимой он питал к самой Мэри. Она сомневалась, способен ли
Эдуард любить вообще. В нем была какая-то странность - что-то тревожное и
подозрительное, Мэри не смогла бы определить точнее. Когда-то в детстве у
нее был щенок, однажды он попал в капкан и повредил лапу. Тогда он был еще
слишком мал, и кость срослась, так что пес казался совершенно здоровым и
хромал только тогда, когда слишком увлекался погоней. Лапа срослась так