"Синтия Хэррод-Иглз. Черный жемчуг ("Династия Морлэндов" #5) " - читать интересную книгу автора

воскликнул он с отвращением. - Это сборище ничтожеств, злобных,
самоуверенных, невежественных и порочных! Когда же все это кончится? Любой
человек с отрядом солдат может захватить чужую собственность, а закон и
правосудие будут просто забыты!
Услышав эти слова, Эдуард оставил беседу с Аннунсиатой и заметил:
- Так было всегда, и теперь времена ничем не хуже, чем прежде.
- Нет, не всегда! - возразил Ральф. - Прежде у нас был король и
церковь.
- Я слишком молод, чтобы помнить это. Подозреваю, что и ты тоже, -
ответил Эдуард. - С тех пор как началась война, действует только один
закон - закон силы. Так почему же теперь что-то должно измениться? Этот
сатана Кромвель умер, раздоры усилились, и мы должны призвать войска, чтобы
решить, кто будет нашим следующим правителем. Вероятно, это лучший способ -
начнется настоящая война, с битвами и походами, наступлениями и
отступлениями. Что хорошего в нашей теперешней жизни? На войне мы найдем
себе настоящее дело.
Ральф замер, пораженный горечью в голосе Эдуарда, и порадовался, что
никто его не слышал, кроме Мэри и Аннунсиаты. Не следовало поднимать панику
и зря тревожить людей.
- Не говори так, Эдуард. Еще одна война просто немыслима.
- Нет, вполне возможна и даже нужна, - возразил Эдуард.
Нахмурившись, Аннунсиата спросила:
- Вы и в самом деле думаете, что будет еще одна война? Вы пойдете
воевать?
- Почему бы и нет? - беспечно отозвался Эдуард. - Жизнь наемника, как я
слышал, не так уж плоха. Вам бы она тоже понравилась, Нэнси. Там, где война,
всегда хватает балов и вечеринок.
- В самом деле? - просияла Аннунсиата. - Замечательно! Сейчас жить так
скучно - ни танцев, ни пения, ничего хорошего.
- Война - как раз то, что надо, - торжественно продолжал Эдуард, и
Ральф расслабился, видя, что он шутит и опасности больше нет. - Вы будете
королевой всех балов, за вас будут поднимать тосты, вы вволю натанцуетесь с
храбрыми и галантными воинами, сознавая, что они, уходя на смерть, унесут с
собой самые приятные воспоминания.
По лицу Аннунсиаты было видно, что описанная сцена полностью завладела
ее воображением, и Эдуард продолжал еще более торжественным тоном:
- А я - я буду самым храбрым и галантным из всех них, и погибну как
герой. Когда найдут мой труп, в моих руках будет сжат ваш миниатюрный
портрет, который с последним вздохом я подносил к холодеющим губам.
Аннунсиата вздрогнула, ее глаза наполнились слезами, и она поспешила
отогнать от себя грустную картину.
- А вы будете оплакивать меня, милая Нэнси, и поймете, что теперь ваша
искренняя любовь мне не нужна. Вы навсегда отречетесь от мира и уедете во
французский монастырь.
Он зашел слишком далеко. Возбуждение исчезло с лица Аннунсиаты, ее губы
сжались, когда девушка поняла, что над ней просто насмехаются.
- Нет, я этого не сделаю, - решительно возразила она. - Я только
порадуюсь, что такой негодяй, как вы, получил по заслугам, и выйду замуж за
первого, кто попросит моей руки.
Эдуард расхохотался.