"Шарлин Харрис. Живые мертвецы в Далласе ("Вампир Билл" #2) " - читать интересную книгу автора

маяк. От него несло отвращением и страхом.
Лишь несколько месяцев назад - с тех пор, как я встретила Билла и
обнаружила, насколько высоко он ценит мою особенность - или дар, согласно
его восприятию, - я перестала изо всех сил делать вид, будто не вижу чужих
мыслей. Билл освободил меня из одиночной камеры, куда я сама себя засадила,
с его помощью и при его поддержке я начала практиковаться и
экспериментировать. Для него мне пришлось облечь в слова то, что годами я
лишь ощущала. Некоторые, как Элси, посылали постоянный сигнал - ясный и
сильный. Но в основном попадались люди вроде Бада - от них сигнал то
исходил, то нет. Это зависело от силы эмоций, от ясности мысли, даже от
погоды. Некоторые были настолько затуманены, что докопаться до их мыслей не
получалось вовсе, удавалось разве что ощутить настроение. Я обнаружила, что
прикоснувшись к человеку, могу читать его мысли гораздо яснее - та же
разница, что между антенной и кабелем. Также оказалось, что если я посылаю
"объекту" расслабляющие образы, то могу струиться в его мозгу, как вода.
Самой последней в мире вещью, какую мне хотелось бы видеть, были мысли
Элси Бека. Но даже не желая того, я в деталях видела глубоко суеверную
реакцию Элси на работающего у Мерлотта вампира, отвращение при воспоминании
о том, что я встречаюсь с вампиром, искреннюю убежденность, что откровенный
гей Лафайет был позором для всего черного общества. Элси считал, что, как
видно, кто-то крепко недолюбливает Энди Бельфлера, раз подложил к нему в
машину труп черного гея. Он размышлял, был ли у Лафайета СПИД, и если да, то
глубоко ли вирус успел впитаться в автомобиль. Если бы машина принадлежала
ему, он бы ее точно продал.
Прикоснись я к Элси - и узнала бы номер его телефона вкупе с размером
белья его жены.
Бад Диаборн смотрел на меня как-то странно.
- Вы что-то сказали? - спросила я.
- Угу. Я спрашивал, видела ли ты Лафайета вечером. Он не заходил
выпить?
- В свободное время он тут никогда не бывал. - Если честно, я не
припомню, чтобы он хоть раз пропускал стаканчик. Впервые я осознала, что
если обеденная толпа могла оказаться смешанной, то ночные посетители бара
были исключительно белыми.
- Где он проводил свободное время?
- Понятия не имею. - Во всех своих рассказах Лафайет менял имена, дабы
защитить невинных. Ну, точнее, виновных.
- Когда ты видела его в последний раз?
- Мертвым, в машине.
Бад раздраженно покачал головой.
- Живым, Сьюки.
- Хм. Кажется... Дня три назад. Он был еще здесь, когда я пришла на
работу. Мы поздоровались. Он сказал, что был на вечеринке... - Я попыталась
вспомнить его слова. - Точно, в доме, где творятся всякие сексуальные
безобразия.
Двое мужчин удивленно уставились на меня.
- Ну, так он сказал. Я не знаю, насколько это правда.
Я почти видела лицо Лафайета, щедро разделяющего со мной непосильную
ношу тайны, его настороженно прижатый к губам палец - знак того, что ни
места, ни имен он, естественно, не назовет.