"Роберт Харрис. Enigma " - читать интересную книгу автора

мяса. Ее фамилия Ромилли. Клэр Ромилли. Приятно звучит. Клэр Ромилли. Он
желает ей счастливого Рождества и поворачивается уходить, но она его
окликает. Она надеется, что он не сочтет это нескромным, но не хотел бы он
пойти с ней на концерт?
Он не уверен, не знает...
Она пишет на газете, как раз над кроссвордом, число и время - 27. 12.
8. 15. -й вкладывает ему в руки. Билеты она купит. Там и встретятся.
- Пожалуйста, не говорите "нет".
И, прежде чем он находит отговорку, она исчезает.
Вечером 27 декабря его смена, но он не знает, где ее найти, чтобы
сказать, что не сможет. Да и незачем говорить, он видит, что ему хочется
пойти. Так что он требует услугу за услугу, которую когда-то оказал Артуру
де Бруку, и ждет у зала. Ждет, ждет и ждет. Наконец, когда все уже вошли и
он собирается уходить, она, виновато улыбаясь, выбегает из темноты.
Концерт лучше, чем он ожидал. Все музыканты квинтета работают в Парке и
в свое время играли профессионально. Особенно хорош клавесинист. Женщины в
зале в вечерних платьях, мужчины в костюмах. Неожиданно, и впервые,
насколько он помнит, кажется, что война где-то далеко. При последних
замирающих звуках третьего канона (per Motum contrarium) он осмеливается
взглянуть на Клэр и обнаруживает, что она смотрит на него. Она касается его
руки, и к началу четвертого канона (per Augmentationem, contrario Motu) он
окончательно погиб.
После концерта ему нужно возвращаться в барак: обещал вернуться до
полуночи.
- Бедный мистер Джерихо, - говорит она, - ну прямо как Золушка.
Но по ее предложению на следующей неделе они встречаются вновь, на
концерте Шопена, и после него идут пешком выпить какао в привокзальном
буфете.
- Итак, - говорит она, когда он возвращается от стойки с двумя чашками
бурой пены, - сколько мне дозволено о вас знать?
- Обо мне? О, я большой зануда, со мной скучно.
- Я совсем не нахожу вас скучным. Вообще-то до меня дошли слухи, что вы
довольно остроумны. - Клэр закуривает, и Джерихо снова замечает особенную
манеру курить: она заглатывает дым, а потом, откинув голову, выпускает его
через нос. Что это, новая мода? - Полагаю, вы женаты? - спрашивает она.
Он чуть не захлебнулся какао.
- Слава богу, нет. Я хочу сказать, что вряд ли...
- Невеста ? Подружка ?
- А теперь вы меня поддразниваете, - констатирует он, доставая платок и
вытирая подбородок.
- Братья? Сестры?
- Нет, нет.
- Родители? Даже у вас должны быть родители.
- Жива только мать.
- А у меня только отец, - говорит она. - Мама умерла.
- Ужасно. Мне так жаль вас. Должен сказать, моя мать еще полна жизни.
Эта неторопливая беседа доставляет ему не испытанное до сих пор
наслаждение говорить о себе. Она не спускает своих серых глаз с его лица. В
темноте мимо проходят поезда, обдавая их сажей и горячим паром. Входят и
выходят пассажиры. "Наплевать, что света нет, - выводит певец в висящем в