"Ник Харрис. Конан и цепь оборотня ("Конан") " - читать интересную книгу автора

- Ну, во-первых, превращается только тот, кого укусили, а не тот, кого
разорвали на клочки и съели! А стая редко упускает добычу. Жертвы
пожираются, и кости их обгладываются начисто! Вот пример: в деревне жителей
было не так уж мало, а оборотнями стали только одиннадцать человек.
- С каждой деревни - да по одиннадцать... - начал Конан.
- А во-вторых, они долго не живут! Убить их невозможно, но они
смертны - ежедневные превращения... смещения костей, хрящей, мускулов...
организм оборотня быстро изнашивается.
- Значит, если мы расколдуем Хепата...
- Он не будет дряхлым старичком, но станет значительно старше! А
теперь - приготовься! Если не сработает мое волшебство, то придется драться!
Эскиламп извлек из складок плаща старинный кинжал и забормотал
заклинание. Волки появлялись из темноты, как привидения. Садились
полукругом, и, казалось, с любопытством рассматривали людей. Рядом с
огромным вожаком крутился небольшой серовато-седой волк.
- Вот он - негромко сказал Эскиламп.
Кинжал его медленно разгорался фиолетовым светом. Конан стоял с
обнаженным мечом в руке и печально вглядывался в маленького волка. Тот,
чувствуя пристальный взгляд человека, рычал и скалил зубы, ожидая команды
вожака к атаке.
Исходящий от кинжала фиолетовый свет начинал захватывать волков, и они
один за другим издавая тихие стоны, падая на землю.
- Забирай Хепата и отступаем, - Эскиламп с тревогой наблюдал за
ослаблением фиолетового свечения.
Подхватив маленького волка на руки, Конан широким шагом направился к
ближайшей хижине. Волшебник поспешил следом. Заперев дверь, Конан уложил
Хепата на лежанку и заметался в поисках веревки.
- Он начинает приходить в себя, - ровным голосом сказал Эскиламп.
Волк дергал лапами и тихо скулил. В старом сундуке, где хозяин, чьи
кости лежали сейчас у порога, хранил самые ценные вещи, отыскалась, наконец,
веревка. Волк открыл глаза, но Конан уже ловко связывал ему лапы. Затем
петлей затянул пасть и закрепил веревку на шее.
Волк-Хепат окончательно пришел в себя и желтыми, как янтарь, глазами
наблюдал за ненавистными ему существами. Это была пища! Вкусная, сочная, от
одного вида которой текли слюнки. И эта пища связала его, оставив совершенно
беспомощным! Эти мысли сводили с ума, и оборотень заскулил сквозь сжатые
челюсти. Стая ответила дружным воем. Конан глянул сквозь забранное решеткой
окно. Парные огоньки волчьих глаз метались вокруг хижины.
- Ничего, - со смехом сказал Эскиламп, - дверь крепкая, а окна - с
решетками. Ночь пересидим... Но с кобылой тебе придется проститься. Да все
равно ее с собой не возьмешь.
Вспомнив про лошадь, Конан крепко и затейливо выругался. Бедная
скотина! Она была такой послушной!.. Вспомнился и спокойный философ-верблюд,
которого, конечно, сожрали еще раньше.

5

Первое, что услышал Конан утром, были жалобы Хепата. Гном стонал,
силясь разорвать веревки, и громко вопрошал друга - почему тот его связал.
- Ты хоть что-нибудь помнишь? - мрачно спросил Конан.