"Евгений Харин. Zвуки Времени " - читать интересную книгу автора

одноименного фильма. Появилось множество диско-групп. Фильм
"Лихорадка в субботу вечером" с музыкой Bee Gees и молодым Траволтой в
главной роли стал культовым. Но все это было далеко на Западе и пробивалось
к нам лишь сквозь помехи на коротких волнах.
Описываемые времена сейчас называют "периодом Брежневского застоя",
однако, на мой взгляд, конец семидесятых - начало восьмидесятых были
наилучшими годами в истории Советского государства. Действительно, за
политический анекдот уже не хватали, а волосы, включая бороды, можно было
отпускать как у хиппи любой длины. Допускалось ношение широченных снизу
штанов, а так же джинсов, если, конечно, достанешь. Правда, ходили слухи,
что
"капиталисты", дабы извести нашу молодежь, вшивают в них ампулы с
отравой. Одновременно с этим, прекрасная половина молодежи укорачивала юбки
до чисто символической длины. Тягомотина промывания мозгов, вроде всяких
собраний, политзанятий, демонстраций дважды в год, еще продолжалась, но за
уклонение от "общественных мероприятий" ничего не делали. Разве что,
пожурят, если комсомолец, да, пригрозят не выпускать за границу. Комсомол
как система манипулирования молодежью, безнадежно захирел, чему
способствовала атмосфера всеобщего пофигизма, вызванная снижением страха
перед властью и безверием во все более отдаленное "светлое будущее всего
человечества". Разумеется, в открытую гнать антисоветчину посреди улицы
могли только известные психи со справками.
В общем, наступила Золотая Осень Софьи Властьевны. Уморив несчетное
количество людей, можно было позволить уцелевшим дать возможность слегка
расслабиться, нагулять жирок перед грядущими испытаниями. Да, и сама
Кремлевская Власть, состарившись, решила отдохнуть и задремала.
В такие, вот, вегетарианские времена развитого социализма после
некоторых разочарований и жизненных крушений, в рваных самопальных джинсах -
сосед по купе, недоверчиво оценивая дырки на коленях, радостно изрек "Сам
протер!" - я вернулся в родной город.

2. Дикая Жизнь.

Конец декабря 1976 года. Окна магазинов на Советской разрисованы
новогодними зайцами, елочками, хлопушками, дедами морозами, украшены
гирляндами. Но из одного окна нагло смотрит бородач, лишь с точки зрения
малограмотного совка смахивающий на Деда Мороза: McCartney с альбома "Let it
be". Идеологическая диверсия, не иначе! Меломаны в
Слободском водятся, понял я.
Поначалу я чувствовал себя здесь столичной штучкой, но постепенно
обвыкся, утратил московский акцент и гонор. Способствовал этому в частности
такой случай. Из столицы я привез два модных галстука лопатой - белый и
цветастый. В провинции таких еще не видали. И вот однажды принарядился по
случаю. Но был осажен местным слегка подвыпившим интуитивным фрейдистом:
"Думаешь, если у тебя галстук длинный, то и... длинный?" С той поры я
избегаю надевать столь много говорящую деталь мужского туалета.
Вскоре я обзавелся старыми знакомыми и новыми друзьями. Двух метровый
Ливерпуль, прозванный так за битломанию еще в школе, как-то зимой познакомил
меня со своим другом, жившим у Интерната. Слушали
"посмертный" диск битлов "Hey, Jude". Пожалуй, я тогда впервые держал в