"Даниил Хармс. Литературные анекдоты" - читать интересную книгу автора

-----------------------

Однажды Лев Толстой спросил Достоевского, царствие ему не- бесное: "Правда,
Пушкин - плохой поэт?" "Неправда", - хотел от- ветить Достоевский, но
вспомнил, что у него не открывается рот с тех пор, как он перевязал свой
треснувший череп, и промолчал. "Молчание - знак согласия", - сказал Лев
Толстой и ушел. Тут Федор Михайлович, царствие ему небесное, вспомнил, что
все это ему снилось во сне, но было уже поздно.

-----------------------

Лев Толстой очень любил детей. Бывало, приведет в кабинет штук шесть, всех
оделяет. И надо же: вечно Герцену не везло - то вшивый достанется, то
кусачий. А попробуй поморщиться - хватит костылем.

-----------------------

Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришел в гости к Вяземскому. Выглянул
в окно и видит: Толстой Герцена костылем лупит, а кругом детишки стоят,
смеются. Он пожалел Герцена и заплакал. Тогда Вяземский понял, что перед
ним не Пушкин.

-----------------------

Лев Толстой очень любил детей, и все ему было мало. Приведет полную
комнату, шагу ступить негде, а он все кричит: "Еще! Еще!"

-----------------------

Пушкин часто бывал у Вяземского, подолгу сидел на окне. Все видел и все
знал. Он знал, что Лермонтов любит его жену. Поэтому он считал не вполне
уместным передать ему лиру. Думал Тютчеву послать за границу - не пустили,
сказали, не подлежит, имеет художественную ценность. А Некрасов ему как
человек не нравился. Вздохнул и оставил лиру у себя.

-----------------------

Однажды во время обеда Софья Андреевна подала на стол блюдо пышных,
горячих, ароматных котлеток. Лев Толстой как разозлится: "Я, - кричит,
занимаюсь самусовершенствованием. Я не кушаю больше рисовых котлеток".
Пришлось эту пищу богов скормить людям.

-----------------------

Пушкин был не то что ленив, а склонен к мечтательному созерцанию. Тургенев
же, хлопотун ужасный, вечно одержим жаждой деятельности. Пушкин этим
частенько злоупотреблял. Бывало, лежит на диване, входит Тургенев. Пушкин
ему: "Иван Сергеевич, не в службу, а в дружбу - за пивом не сбегаешь?" И
тут же спокойно засыпает обратно. Знает: не было случая, чтоб Тургенев