"Данелла Хармон. Убежденный холостяк " - читать интересную книгу автора

ступни уперлись во что-то мягкое. Он заглянул под стол. Из полумрака на него
смотрели карие глаза, четко выделявшиеся на рыжей мордочке.
- Эсмеральда! - воскликнул он.
Длинный хвост рыжего в белых пятнах сеттера дробно застучал по полу.
Эндрю всегда держал на столе коробку с бисквитами. Взяв один, он
предложил его собаке. Будучи истинной леди, Эсмеральда осторожно взяла
угощение, прожевана его и устремила на Эндрю просительный взгляд.
Как оказалось, Эсмеральда была под столом не одна. Рядом с ней
примостился толстяк Порк, ее верный спутник. Бульдог принадлежал сестре
Эндрю Нериссе и славился простецкими манерами. Увидев, что Эсмеральда
получила угощение, и посчитав себя обделенным, он потрусил к Эндрю. Тот,
зная, что Порку есть рано, но решив, что все должно быть по справедливости,
взял из коробки бисквит и протянул бульдогу, который проглотил его не жуя.
Затем он принялся обнюхивать морду Эсмеральды, и та, возмущенная столь
бесцеремонным поведением, отвернулась. Она была такой же породистой, как
герцоги Блэкхиты, и не желала принимать знаки внимания какого-то дурно
воспитанного пса.
Возможно, общение с собаками и развеселило бы Эндрю, однако этому
помешал хруст гравия на подъездной аллее. Подскочив к окну, он увидел, что
двуколка стоит у дверей и доктора в ней нет. "Значит, - подумал он,
чувствуя, что у него начинают гореть уши, - они сидят внизу и обсуждают
меня, как будто я неодушевленный предмет. Возможно, именно в эту секунду они
идут сюда, к моему убежищу!"
Эндрю живо представил, как Люсьен поднимается по лестнице и в своей
учтивой и неторопливой манере - его манера вести беседу способна любого
довести до белого каления! - описывает гостю состояние брата: "Видите ли,
доктор, до пожара, случившегося в прошлом году, с моим братом все было в
порядке. А вот потом..."
Эндрю стиснул зубы. "Люсьен, ну почему бы тебе не сказать все прямо? Мы
оба знаем, что со мной не так".
В его душе с новой силой вспыхнул гнев. "К черту Люсьена! К черту их
всех!"
Плотно сжав губы, Эндрю вернулся к столу, разгреб в стороны свои
записи, освобождая небольшой пятачок, и насыпал в мензурку немного
двууглекислого натрия.
- Гнусные негодяи, - процедил он, стараясь не думать о том, что
происходит внизу, рассеянно плеснул в мензурку купоросного масла и принялся
наблюдать, как шипит смесь. - Несчастные приставучие ублюдки!
Он налил себе еще портвейна. Это было вино 1754 года - года, когда
родился Эндрю, - из личных запасов Люсьена. Он одним глотком выпил почти две
трети стакана, а затем, как бы демонстрируя своему брату, что думает о нем
самом и его портвейне, вылил остатки в мензурку. "К дьяволу!" Потом он
добавил в смесь уксуса, немного абсолютно безвредного индиго и еще чего-то
из банки без надписи - он уже не помнил, что там лежало.
Невидящим взором уставившись на мензурку, Эндрю лелеял свой гнев. Вдруг
громкий стук в дверь вывел его из задумчивости. Залаяв, собаки вскочили.
Неуклюжий Порк задел ножку стола, и мензурка закачалась. Чертыхаясь, Эндрю
успел подхватить ее, однако часть содержимого все же вылилась, и на полу
образовалась шипящая и пузырящаяся пурпурно-красная лужа, которую собаки тут
же принялись вылизывать. Испугавшись, что они отравятся, Эндрю попытался